Наконец, обратив внимание на странное «нам», я снова закопалась в доставшуюся по наследству память. Ну что же… Объяснение нашлось, хоть и, на мой взгляд, совершенно дикое. Тория Ребарн была еще и дочерью бастарда и тоже желала выгрызть себе местечко под солнцем поуютнее. Узнав, что Лира – очищающая, она моментально оценила перспективы и в кои-то веки не разнесла новость по всей академии в считаные часы, а быстро превратилась в лучшую подругу. Не знаю, понимала ли все эти хитросплетения настоящая Лира. Ее чувства и отношение к людям почти исчезли из моей памяти. Но я в причинах внезапной симпатии тисы Ребарн не сомневалась ни на секунду. А потому и угрызениями совести не терзалась, легко согласившись участвовать в предложенной постановке.

Принц меня интересовал так же мало, как и лорд, но если под этим предлогом удастся избавиться от ненужного внимания Корве, то я только за. А уж потом… Мало ли что может случиться… Мы, девушки, вообще такие ветреные существа. Я усмехнулась, и Тори, восприняв эту усмешку как одобрение, затараторила с удвоенной скоростью.

В конце концов я согласилась со всеми доводами и предложениями новой-старой подруги. С чем-то я не стала спорить из-за банальной лени и чувства самосохранения. Проще согласиться, чем объяснять морально-этические нормы, похоже совершенно несвойственные моей предшественнице. С чем-то – потому что сама попросту не представляла, как крутятся подобные интриги. В прошлой жизни я так и не успела обзавестись хоть каким-то опытом в любовной области. Сначала передо мной стояла задача выжить, потом к ней добавилась учеба. На необременительные связи, которыми развлекались мои однокашники, банально не было ни сил, ни времени.

А Тори, моя самоназначенная покровительница, фонтанировала идеями и деталями так активно, что к тому моменту, когда с прогулки вернулась вторая соседка по комнате, у меня уже дико болела голова. Неудивительно, что на появившуюся в дверях Мери Арбиду я посмотрела прямо-таки с восторгом. Девушка этот взгляд заметила и со вздохом подошла ко мне, невольно вынудив Торию замолчать окончательно.

– Показывай, – проговорила она, присев рядом.

Я судорожно закопалась в чужую память.

– Теория магии или травоведение? – невольно подсказала Мери, покосившись на валявшиеся на столе письменные работы.

– Ты не видишь, что мы разговариваем? – высокомерно проговорила Тория.

Я слегка растерялась. Еще минуту назад рядом со мной сидела вполне нормальная девица, пусть и с несколько отличными от моих интересами. А теперь – записная стерва, презрительно цедившая слова через губу. Она настолько напомнила мне высокородных студентов обители из той, исчезнувшей жизни, что меня передернуло. Но откуда такая перемена? С Лирой-то Тория общалась вполне нормально, и как подсказывала память, даже до того, как узнала про «очищение». А ведь у Лиры тоже происхождение не самое голубокровное…

Додумать я не успела. Память, доставшаяся в наследство, проснулась, как всегда, неожиданно. Оказывается, кровушка, текущая в жилах моей новой тушки, голубоватым отливом таки обладала. Правда, именно что отливом. К лордам мое семейство отношения не имело. Более того, папенька еще и «запятнал» свое имя таким презренным занятием, как торговля. Но тем не менее два десятка поколений предков и герб, отмеченный во всех геральдических списках, у нас имелся. А вот действительно темных по местным меркам пятен вроде бастардов или безродных среди дедов-прадедов не было. И это сразу ставило меня на ступень выше Тории с ее отцом-бастардом, не говоря уже о талантливой простолюдинке Мери.

Я невольно поморщилась: надо ж было угодить в такое сословное государство. В Ледонии к простолюдинам тоже относились не слишком благосклонно, но талантливых магов притеснять не спешили. Право на поединок было всеобщим. А фаерболу или поднятой оскорбленным некромантом толпе агрессивных упырей плевать на длинную родословную. Впрочем, диплом обители давал право на титул. Пусть и ненаследственный, но все же.

– Извини. Я позже подойду. – Мери по-своему истолковала мою гримасу.

– Нет, – поспешно проговорила я. – Мы уже закончили, а у меня тут некоторые сложности.

– Твоя любовь к учебе отпугнет большинство перспективных женихов, – скривилась Тория. – Почитай на досуге тису Вур. Она в девятой главе пишет, что мужчины не женятся на женщинах, которые умнее их.

Пока я соображала, в каком же месте прежняя Лира успела продемонстрировать любовь к учебе, Тори грациозно поднялась и буквально выплыла из комнаты. На Мери она даже не взглянула – прошла как мимо предмета мебели.

– Вот здесь, – я спохватилась, что уже с минуту смотрю вслед удалившейся девице, а Мери так и стоит у моего стула, и сунула соседке первую попавшуюся письменную работу, – не уверена, что правильно поняла.

И тут же сообразила, что снова промахнулась. Брови девушки взлетели вверх.

– Что? – слегка сварливо спросила я.

Чужая память мне была не помощница, я даже не удосужилась посмотреть, что именно хапнула.

– Но… Я проверяла несколько раз. Тут все правильно. Вот и профессор…

Удивленная соседка чуть повернула ко мне плотный лист, и я разобрала заглавие. Так пролететь могла только я со своей просто зашкалившей в последние несколько часов невезучестью: именно эту работу сделала сама Мери, а Лира просто переписала своим почерком не далее как две недели назад. Я заскрипела зубами, соображая, как выкрутиться.

– Я знаю, – буркнула я наконец. – Просто хотела понять, почему так. Вот здесь.