В качестве маленькой мести судьбе, которая, несмотря на все мое желание оставаться в тени, постоянно выпихивала меня на передний план, я вырядилась в шитый серебром черный камзол и такие же бриджи и дополнила это безобразие ботфортами на высоком каблуке. Хоть в академии и не существовало даже подобия студенческой формы, девушки все же являлись на лекции в платьях. Вот на это неписаное правило я демонстративно наплевала.

Справедливости ради надо заметить, если я и хотела задеть Лерроя, то сильно просчиталась. Он только хмыкнул. И то одобрительно. Причина его веселости выяснилась буквально через несколько минут.

– Успокоились! – проговорил Леррой, останавливаясь у кафедры.

Его рука все так же лежала у меня на плече, так что отправиться на свое место за первым столом я не могла. Да не больно-то и стремилась: Тория исподтишка показывала мне кулак, а Виктор демонстративно смотрел в противоположную сторону.

– Если кто не заметил, – продолжил профессор, – то напомню. Каникулы закончились еще вчера. Слава Единому, с двумя представителями вашего племени я наконец-то распрощался. К сожалению, только с двумя. А так хотелось больше не видеть хотя бы пяток. Но, увы мне… Наш уважаемый и безмерно добрый тис ректор, а также ваша заботливая предстоящая Лира Мэй избавили меня от повода для радости. Один болван остается под ее личную ответственность, еще двое благодаря ее поручительству. С нетерпением жду, как она будет приводить в чувство ваши задеревеневшие мозги, тисы. Что-то мне подсказывает, что эти стены увидят самых трудолюбивых студентов за всю историю своего существования. Тем более что из-за всем вам известных событий выход с территории академии ограничен до особого распоряжения ректора.

Раздались недоверчивые смешки. Да я сама с трудом сдержала похожий: неужели профессура надеется, что я буду бегать за своими однокашниками, призывая их к порядку?

– Смеетесь? – ухмыльнулся Леррой. – А теперь я посмеюсь. Тисы Тильвари, Корве и Ликаст, без всякого удовольствия и с истинным злорадством вручаю судьбы ваших дипломов в заботливые ручки тисы Мэй. У нее для этого есть все полномочия. А если у ректора не хватило фантазии, то я эти самые полномочия дополню с превеликой радостью. Прошу вас, тиса Мэй, сделайте мне одолжение, не стесняйтесь.

Леррой вручил мне запечатанный конверт и кивнул в сторону стола. Еще три письма счастья, повинуясь движению его руки, спланировали на стол перед переглядывающимися лоботрясами. В полной прострации я спустилась с кафедры и села на свое место. «Это на что я, бесы меня порви, опять подписалась?!»

А в ухо уже зудела что-то возмущенное Тория. С другой стороны недовольно сопел Орлей. Вот только я их почти не слышала. У меня перед глазами стояло совершенно спокойное лицо Дона, который на протяжении язвительной тирады профессора ни разу не отвел взгляд от затылка Тории, сидевшей прямо перед ним. Если у меня и были какие-то сомнения в точности сведений, которые сообщил мне ректор, то теперь они отпали. Только полный идиот или влюбленный безумец может пялиться на девицу, когда, по сути, решается его судьба. А идиотом Дон не был…

– И зачем тебе это? – шепотом спросила Тория, когда Леррою наконец надоело упражняться в остроумии и он повернулся к доске, быстро вычерчивая схемы и графики к теме лекции.

– Если бы я сама знала, – совершенно искренне отозвалась я.

Как всегда, мою искренность приняли за сарказм.

– Не хочешь – не говори, – буркнула Тори и отвернулась.

Я прекрасно понимала, что ее хватит от силы минут на десять, а потом она снова пристанет с расспросами, но на душе вдруг стало как-то тоскливо. Тряхнув головой, я повернулась назад и тихо сказала:

– Я буду ждать вас после четвертого учебного часа в библиотеке, тисы.

– Конечно, нянюшка, – ухмыльнулся Альв.

Рой хохотнул, заработав недовольный взгляд профессора. А Дон вдруг качнул головой.

– Не получится. У нас пятым боевка.

– Увы, нянюшка, – развел руками Корве.

Рядом прыснула Тория, и я заскрипела зубами. «Послать бы все это… Последнюю Гостью встречать! Эти два обалдуя все равно отсюда не вылетят, как бы ни мечтал об этом Леррой. Ликасту бы еще мозги вернуть».

К концу занятий настроение испортилось окончательно. Как была, покачиваясь на высоких каблуках, я отправилась в тренировочный зал. Тори, сменившая гнев на милость куда раньше, чем мне бы хотелось, увязалась следом.

Боевик моему появлению не обрадовался.

– Что вам угодно, тиса Мэй? – процедил он.

– Решила восстановить некоторые навыки, – спокойно отозвалась я, краем глаза следя за ухмыляющимися Роем и Альвом. Мрачный как грозовая туча Дон и вовсе застыл с какой-то гирей в руках. Но и кроме них на меня было кому пялиться. Надо признать, смотрелась я на фоне тренировочных костюмов несколько неуместно. Недаром Тория даже заходить сюда не стала в своем ярко-алом платье, распрощавшись со мной у входа.