– Прижмите ладонь правой руки к белому пятну, – тихо попросил Кар. И добавил как мантру: – Ничего не бойтесь…

Хотела я его послать! Но… Люди надеются на нас, ждут. Да и пятно на ощупь оказалось тёплым, не липким и никаких белых следов на ладони не оставило. Зато что-то мелодично щёлкнуло, и верхняя крышка параллелепипеда медленно всплыла в воздухе. А из открывшейся тьмы две железные руки подняли какую-то кожаную чёрную папку.

Не отрывая правую руку от камня, Кар забрал папку левой, длинно сглотнул и словно выдохнул:

– Убирайте… Руки…

Крышка опустилась на место, а когда мы сошли с белых плит, вся странная каменная шкатулка быстро погрузилась в пол. И, на мой вкус, лишними здесь остались лишь мы трое.

– Спокойно уходим, – вполне в тему моим мыслям предложил Кар. – Мы самые-самые! Таня! Спрячь папку под мантию! Мне нужны свободные руки…

– Всё удалось! – сказал Кар, когда мы вышли из склепа. – Дальше действуем по плану!

Белка и Стрелка обрадовались, как и остальные. И мне очень хотелось верить, что радость вызвана тем, что мы вышли живыми. Хотя бы частично.

Кар откинул крышку гроба и вытащил какие-то ажурные штуки, похожие на телевизионные антенны. Только поменьше. Три передал сопровождавшим нас парням, а одну оставил себе. На дне опустевшей домины легко читалось: «Некромантия – спасение для заскорузлого ума!» Мелкая, но приятная месть обидчикам!

Отступали слаженно и красиво. Нас, девушек, под охраной двух вооружённых парней довели до ворот и передали с рук на руки другим. Только я задержалась, когда услышала за спиной голос Кара, пронёсшийся над всем кладбищем:

– Господина судью матча прошу подойти для консультаций! Срочно!

И сразу после этого со стороны стадиона:

– Ты временный судья! Вот тебе свисток! Играйте!

Я приложила ладонь ко лбу и отчётливо увидела, что обе горгульи повернули головы, но могильщики с лопатами пребывали на постаментах, и горгульи вернулись к игре. А часовые тут же спрыгнули на землю и побежали к Кару. Дальше отходили толпой: судья, могильщики, Кар и ещё двое из прикрытия.

Ворота старого кладбища уже закрылись, когда со стороны стадиона понеслись непрерывные трели свистка.

– Судью бьют! – пояснил кто-то, и мы, уже спокойно, без спешки отправились по коридору из бойцов-фигокрутов к гостеприимно распахнутым воротам.

Кар стоял у ограды кладбища и, по-моему, даже считал всех, проходящих через ворота. Потом он попросил у меня папку, поднял её над головой и крикнул:

– Мы сделали это!

Ответом ему был такой рёв, что мертвецы шарахнулись от ограды! А Бакс, запрыгнув мне на шею, с удивлением произнёс:

«Ну вы пустошные монстры!»

Вручить папку старшему некроманту при Дамблдоре предложила я. Не то чтобы очень-то доверяла ректору, но некроманту – вообще ни на грош! Тем более что и не знаю его.

И Кар согласился.

– Но ректор и все преподы сейчас кино смотрят, – засомневалась Стрелка.

– Может быть, – кивнула я. – Но, по-моему, он всегда в кабинете.

Лично я легко подождала бы результата и в своей комнате, но меня ухватили за руки Белка и Стрелка, потащили… Потом вместо Белкиной почему-то оказалась рука Кара… Но возмущаться было поздно – мы уже стояли у кабинета ректора.

Дамблдор встретил толпу студентов доброй улыбкой и даже не стал устраивать скандал по поводу нарушения режима.

– Татьяна Петровна? Почему я не удивлён? И что привело вас всех сюда ночью?

Кар вышел вперёд:

– Мы хотим передать старшему некроманту эту папку! В вашем присутствии!

– Вот как… Прямо из склепа? Вы бы хоть переоделись… Но! Прошу войти только десять человек!

Белка и Стрелка содрали с меня балахон в две секунды! Эдакий прилюдный скоростной стриптиз! А тёмную материю спального мешка я быстро размотала сама. Кстати, очень полезная штука – не холодно, не жарко и не потеешь… Я решила позже отдать Кару его спальный мешок, а пока, кое-как скомкав материю, зажала её под мышкой.

А в кабинете Дамблдор всё с той же милой улыбкой спросил:

– Я правильно вас понял? Вы хотите, чтобы я вызвал сюда старшего некромансера и стал свидетелем его… Э-э-э… Проблем! Так?

– Да, – согласился Кар. – Мы хотим, чтобы вы рассудили нас!

– Прелестно! – Дамблдор опустился в кресло, дунул на висящее в воздухе перо и кивнул: – С огромным удовольствием!

Рядом со столом Дамблдора вдруг возникло дымчато-мутное веретено, из которого в кабинет шагнула фигура в чёрной мантии с капюшоном.

– Что-то случилось важное, ректор? – поинтересовался прибывший.

– Всё в порядке, Шамон, – ответил Дамблдор. – Но у этих молодых людей к тебе дело.