Когда Том ненадолго вышел из купе, мысли мои сами ушли к Джону. Мне вдруг вспомнились его глаза, губы и голос. Увы, сколько себя не обманывай, а я очень скучаю по этому обольстительному мерзавцу.

Мы прибыли на вокзал восточного Данфорда. Его брат-близнец находится на западе, а здесь я впервые. Любопытно увидеть те же высокие и толстые стены, но в отделке из зеленого мрамора. Я сравниваю все, что вижу, и на выходе из вокзала с улыбкой поднимаю глаза к купольной крыше высоко над головой, она в точности как у западного брата.

На улице тепло и солнечно.

На привокзальной площади Том выбрал для нас машину такси, черную с оранжевыми шашечками. Он открыл для меня дверь, и, пока я удобно устраивалась в стареньком темном салоне, склонился к водителю и назвал ему адрес. Когда Том сел рядом со мной и захлопнул дверь, выражение его лица мгновенно стало холодным и непроницаемым.

Смотрю на Тома в некотором замешательстве, а он с демонстративным безразличием смотрит прямо перед собой.

Жаль, что его поведение не вызвало во мне сколько-нибудь разумных подозрений раньше. Дверь закрыта, машина тронулась — я в ловушке! У меня дрогнули губы, когда осознала это, но было уже поздно.

Водитель такси остался совершенно равнодушен к моим настойчивым требованиям остановить машину и вскоре, миновав черту города, по неровной дороге мы едем через желтые поля. Здесь нет людей, животных и даже деревьев.

Когда машина остановилась перед высоким серым зданием, Том, не беспокоясь ни о чем, спокойно вышел. Я тоже вышла из машины. На меня подул теплый воздух, а дрожь по телу пронеслась, как будто меня окатили холодной водой. Я смотрю на большое серое здание и не могу вздохнуть. Я вижу вывеску: «Психиатрическая больница Данфорд».

Сквозь сковывающее тело оцепенение делаю шаг назад, смелее получается второй, а на третий уже бегу! Бегу так быстро, как только могу. У меня сердце бьется в груди, в голове, в руках и ногах и даже в пятках!

Когда услышала погоню за спиной, резко свернула в траву полей. В полях, где негде скрыться, сбежать нельзя. Меня нагнали и повалили на землю. Сильный мужчина в белом халате — санитар — грубо схватил меня за руку, поставил на ноги и поволок к страшному месту.

У меня все тело трясется. Санитар упрямо тащит вперед, а я еле-еле перебираю ногами.

Том спокойно стоит у главного входа в больницу. Лицо его по-прежнему не выражает никаких чувств. Он проходит в двери, а меня приходится втаскивать в них.

Холл больницы с его мрачными голубыми стенами, металлическими решетками на окнах и скучной обстановкой выглядит как призрак прошлой эпохи.

Впереди идет холодный и безразличный Том и останавливается перед женщиной в белом медицинском халате. Это брюнетка, на ее губах яркая красная помада. Ненавижу этот цвет!

Губы женщины растягиваются в приветственной улыбке и предназначена она только для Тома. В сочетании с волчьим взглядом приветствие выходит жутковатым.

— Мистер Стоун, я — Ингрид Миллер, старшая медсестра. Следуйте за мной.

Я словно пустое место, не достойное ее внимания. Едва взглянув на меня, женщина развернулась на каблуках и направилась вглубь коридора.

— Что ты делаешь, Том? — требую я. — Почему?!

— Тебе нужна помощь, Анна. Здесь тебе ее окажут.

— Мерзавец!

Тут же раздался резкий голос старшей медсестры:

— У нас есть смирительные рубашки, миссис Стоун. Желаете примерить?

— Иди к черту! — выкрикнула ей в ответ.

Женщина развернулась на каблуках. Ее глаза опасно сверкнули.

— Не стоит, — просит женщину Том. — Она не в себе. Не освоилась…

Ингрид Миллер согласно кивнула, но взгляд ее остался прежним, опасным.

Дальше по коридору показалась развилка. Старшая медсестра и Том свернули налево, в то время как меня потащили вправо, к лифту.

— Том! — кричу я, в моем тоне только просьба. — Том, не поступай так со мной, прошу тебя!

Том не обернулся, и я брыкаюсь в руках санитара.

— Пустите меня, — прошипела я. — Я не останусь здесь!

Оказаться в таком месте в пятидесятых равносильно смерти. Психиатрическая больница этого века — билет в один конец, где жизнь превратится в ад на земле. Людей мучили, пытали, морили голодом, о них забывали. Сюда легко попасть и невозможно выйти даже после смерти. На территории больницы есть кладбище.

Нужно выбраться! Нужно спасать себя и делать это надо уже сейчас, а для этого придется взять себя в руки и успокоиться.

Делаю глубокий вдох и выдох. И так несколько раз, пока паника в разумных пределах не оставила мое сознание.

— Я хотела бы позвонить, — сдержанно прошу я.

— Только с разрешения врача, — был мне прохладный ответ санитара.