Снимаю с себя тонкое пальто. Сажусь напротив Джона и с любопытством открываю для себя, что в мое кресло вполне способен поместиться еще один человек. Облокотилась о спинку кресла, и душа понеслась в рай. К таким удобствам на борту самолета я не привыкла.

Наблюдая за мной, Хэнтон улыбнулся.

Двигатели заработали громче. Самолет пополз по взлетно-посадочной площадке и вскоре взлетел.

— Миссис Кетч, два кофе, пожалуйста, — просьба Джона звучит как приказ.

— Да, мистер Хэнтон.

— Ты опять это делаешь, — тихонько замечаю я.

— Делаю что?

— Принимаешь за меня решения. Может, я хочу чай, а не кофе.

— Миссис Кетч, замените один кофе чаем, — громко сказал Джон.

— Нет, миссис Кетч, — торопливо вмешалась я. — Оставьте кофе.

Взгляд Джона стал строже.

— Дело не в напитке, а в твоих диктаторских наклонностях, — спокойно говорю я. — Ты отнял мои документы, и мой развод зачем-то затягивается, а сейчас ты везешь меня в Юдеско. Мои мысли на этот счет тебе неинтересны. В этом моя претензия, — твердо изрекла я и многозначительно добавила:

— Я помню, какие отношения связывают нас, но это не дает тебе право поступать со мной так, как вздумается. За мной должно оставаться решение, Джон, у меня должен быть выбор.

— Во имя нужного результата иногда выбор лучше не оставлять, — он сказал эти слова так уверенно, что у меня сразу опустились руки.

— С тобой невозможно, — с нескрываемым раздражением фыркнула я.

— А с тобой по-другому никак, — спокойно заявляет он и, столкнувшись с моим разгневанным взглядом, добавил:

— Уже пробовал.

— Это когда?

— Я просил тебя не ехать в Гринпарк и тем более не делиться с Томом планами на предстоящий развод, но ты сделала по-своему. Твое решение обернулось для тебя заточением в больнице, а мне стоило двух миллионов, чтобы вытащить тебя из нее. Надеюсь, ты простишь мне, дорогая, мои диктаторские слабости, потому как твои гениальные решения дорого обходятся нам обоим.

— Два миллиона? — тихо повторила я. Потрясена.

Я впервые услышала от Джона, как дорого обошлась ему моя свобода. До этого момента я никогда его об этом не спрашивала и он ни разу не упомянул об этом сам.

Вспышка гнева затухла мгновенно, и я в смятении пытаюсь осознать услышанную цифру. Вдруг вспомнила главврача и его заместителя, теперь понятно, отчего эти двое были словно окрыленные.

— Спасибо, — не узнав собственного голоса, искренне благодарю я.

— Пожалуйста, — смягчился Джон.

Виновато смотрю из-под опущенных ресниц.

— С кем и зачем состоится встреча в Юдеско? — спрашиваю я, главным образом, чтобы сменить тему.

— С партнерами и инженерами. Нужно поставить стилдорогу от Юдеско до Бертрека за десять месяцев.

— Это реально?

— Вполне, если бы дорога не проходила через Кавана. Построить мост в два километра с учетом четырех месяцев зимнего простоя — в этом задача.

— Почему нельзя строить зимой? — удивилась я.

— Как ты представляешь возведение опоры в условиях заледеневшей воды?

Так речь идет не о перевале, а о реке.

— Срок, я так понимаю, условие заказчика?

— Да, — спокойно отозвался Хэнтон. — И если мы не уложимся в него, наши потери превзойдут доход.

— Наверное, заказчик щедр на вознаграждение, раз уж вы сознательно пошли на такой риск…

В реальности моей прошлой жизни проблема Джона уже давно не проблема, люди запросто строят мосты хоть в снежную вьюгу. Странно, что решения здесь до сих пор нет.

— Кроме того, в Юдеско завершено строительство стилдороги по направлению в Илсити через горы Ханди. Ты наверняка слышала об этом…

«Нет, не слышала», — подумала я.

— Другая цель поездки в Юдеско — поздравить партнера, — добавил Джон.

В гостиницу «Юдеско гранд» мы прибыли к полудню. Для меня был забронирован соседний с Хэнтоном номер, и апартаменты меня неслабо удивили. Здесь столько места и для меня одной!

— Спальня, гостиная, приемная, две ванные, — быстро говорит служащий, показывает, где и что находится.

Не знаю, в чем разница между приемной и гостиной, но уверенно киваю в ответ и говорю:

— Понятно.

Когда он ушел, я сразу направилась в спальню, здесь огромная и роскошная кровать. Разбегаюсь, отталкиваюсь и падаю на дорогой бархат, зарываюсь лицом в подушку, пальцами стягиваю к груди покрывало. А потом развела руки и ноги и уставилась в белый потолок. Кровать огромна, на семерых хватит.

Я стянула с себя дорожную одежду и надела пижаму. Сверху накидываю зеленый гостиничный халат и выхожу на балкон полюбоваться красотами большого города с высоты одиннадцатого этажа.