— Джон Хэнтон, — не скрыв своего удивления, произнес Клайд.

— Он самый. Вы? — смерив его недобрым взглядом, требует Джон, и Коллинс медленно-медленно выпустил меня из объятий.

— Клайд Коллинс.

— Очень хорошо, Клайд Коллинс. Вам лучше уйти.

— Иди, — тихонько говорю я, не в силах отвести от Хэнтона глаз. Но Клайд остается на месте. Беспокоясь о самом Коллинсе, умоляю его:

— Прошу тебя, уходи…

Жест не остался незамеченным, и пытливый взгляд Джона метнулся ко мне. Вижу, как крепче сжалась челюсть на его хмуром лице.

— Ты можешь пойти со мной, — сказал мне Клайд.

— Проваливай! — резко бросил ему Хэнтон, а я вздрогнула.

Всем своим видом показываю Коллинсу, что я никуда не уйду, и мужчина, выдержав тяжелый взгляд Джона, оставил нас с Хэнтоном одних. Ему пришлось это сделать.

— Я не потерплю любовника и, помнится, уже предупреждал тебя об этом, — холодным мрачным голосом сказал мне Джон.

— Все не так, как ты думаешь…

Устало тру переносицу, как если бы секундой ранее на глазах были очки. Собираюсь с мыслями, а это непросто.

Хэнтон подошел неслышно и кончиками пальцев резво поднял мой подбородок вверх, вынуждая меня посмотреть ему в глаза.

— А как, дорогая?

У Джона очень решительный взгляд, похожий на тот, когда он заявил, что уволит Брюса Новака за мои ошибки. Похолодела сама душа, когда попыталась представить последствия этой.

Мое лицо красноречивее всяких слов.

— Не делай этого, — говорю я таким тоном, таким голосом и смотрю на Хэнтона таким взглядом… я в жизни никого так не умоляла о снисхождении, как умоляю его сейчас.

С раздражением высвободив мой подбородок и уперев руки в бока, мужчина смерил меня строгим взглядом.

— Я не хочу видеть мальчишку рядом с тобой. Никогда, — сказал Джон. — И не жди, что легко отделаешься, повторись подобное снова. Хоть намек, Анна, крепко возьмусь за обоих! — предупреждает он.

Кивок получился нерешительным. По взгляду Джона понимаю, он это запомнит…

Проклятие!

Хэнтон ничего не должен был увидеть! Он не так часто бывает в квартире, но по скверной воле случая мужчина появился здесь в самый неподходящий момент. Хорошо, он не придает увиденному слишком большого значения. Клайд для него… просто мальчишка.

— Виктория? — вдруг бросил Джон, а мой взгляд удивленно метнулся к нему. — Все еще используешь это имя, зачем?

— Оно мне нравится, — не сразу изрекла я.

Что будет, когда Хэнтон узнает, кто такой Клайд Коллинс? Призадумалась, в воображении получилась очень мрачная картинка. Совсем мрачная.

Полагаю, не встречаться с доктором не такая плохая идея, прежде всего, в интересах самого доктора. Особенно теперь.

Я в смятении.

Меня потрясает не поведение Коллинса, а мое собственное.

Зачем я это сделала?

Я испытываю чувства к Клайду? Определенно нет!

То, что произошло, оказалось внезапным порывом, необъяснимым желанием.

Впрочем, желание к этому мужчине вполне можно объяснить. Необъяснимым остается мое поведение. Почему я позволила этому случиться, когда в моих силах было все остановить?

Джон ушел в соседнюю комнату. Судя по всему, на какое-то время он намеревается остаться здесь. Я могла бы возразить ему, ведь мои условия все еще остаются в силе, но я ничего ему не скажу. Не сейчас.

Поставила на стол кружку, насыпала сахар и бросила немного листьев чая, залив все кипятком. Чай должен меня хоть немного успокоить.

Уперев ладони в края столешницы, жду, взглядом уткнувшись в пустоту.

Клайд — единственный человек в моей новой жизни, кто знает обо мне больше, чем кто-либо другой. Единственный, кто продолжает называть меня настоящим именем! Для меня это очень важно.

Вот истина, что толкнула меня в объятия неожиданного любовника, ведь его нежность была обращена ко мне — Виктории. Анны Стоун с нами не было.

Я люблю Джона Хэнтона больше, чем могу признаться себе самой. Но когда этот мужчина называет меня Анной, я чувствую себя так, будто я, Виктория, остаюсь где-нибудь позади после Мелиссы Бауэр и своего двойника.

Любить мужчину, что принадлежит другой женщине, а в постели с тобой этот же мужчина принимает тебя за кого-то другого — это больно.