Он вполне мог ходить, вот только постоянно запинался и спотыкался, задевая вещи, стоящие рядом с ним. Вера никогда еще не видела более неуклюжего человека.

За время разговора тот смахнул со стола (совершенно случайно) чернильницу и стопку исчерканных листов. Проткнул пером пергамент, сломал это самое перо, перед этим уронив его на пол, а после наступив.

За пятнадцать минут он несколько раз ударился о стол руками и ногами, а один раз и вовсе рухнул, поскользнувшись на простом листке! Вера даже приблизительно не могла понять, как такое возможно.

Судя по виду Жадена, такое поведение не было чем-то необычным. Маг разума с любопытством и откровенным весельем (которое, к слову, характеризовало его как не слишком хорошего человека) наблюдал за незадачливым артефактором. Четко очерченные губы то и дело кривились, словно тот постоянно подавлял улыбку, а может, и вовсе откровенный смех.

Вера не находила происходящее смешным. Она пыталась понять, как Битен все еще жив с такой координацией, но в голову ничего не приходило. За ним явно кто-то должен присматривать. В ином случае Вера опасалась, что замок правителя давно влетел бы на воздух.

Она с некоторой опаской поглядела на другие столы, точно так же заваленные хламом и бумагами. Вера надеялась, что Киму один такой. Хотя, стоит признать, надежда была слишком призрачной.

Несмотря на все ее опасения, Битен и Жаден довольно быстро пришли к соглашению. Вера подозревала, что маг разума просто не хотел так скоро лишаться забавной компании, а Киму просто не видел, что приятель находит общения с ним… веселым. Любой другой уже давно бы оскорбился, но артефактор просто не видел смешливых искорок в глаза разумника.

В защиту Кристана можно сказать, что его веселье не было злым или высокомерным. Он не был гнилым человеком, но при этом явно не утруждал себя излишней сострадательностью.

– Что ты делаешь? – спросила Вера жестами у Вивьен, которая выглядела озабоченной, выбирая из двух платьев одно.

Оглядев женщину, она слегка нахмурилась. А все из-за вида Вивьен. Вера только сейчас обратила внимание, что та одета, как служанка.

– Какое платье тебе больше нравится? – внезапно смутившись, спросила Вивьен. Убрав одно, она приложила платье к себе и вопросительно посмотрела.

– Почему на тебе эта одежда? – поинтересовалась Вера, игнорируя вопрос.

Вивьен чуть растерялась, а потом оглядела себя. Судя по ее взгляду, она не видела ничего необычного в строгой униформе служанки.

– Что не так?

– У нас магазин, – резко дернула руками Вера. – Зачем тебе продолжать убирать комнаты?

– Но мне скучно, – женщина вздохнула и отложила платье в сторону, присаживаясь рядом на кровать. – Одежду шьют другие, за магазином присматривают специальные люди. И даже шляпки делают другие. Все, что мне остается – это вязание. Я решила, что уборка позволит мне немного разнообразить свои дни.

– Но, мама, – возразила Вера. – Не обязательно ведь идти в услужение. Ты можешь заняться, чем хочешь.

– Я и занялась, – заупрямилась Вивьен. – Ты ведь не думаешь, что быть служанкой – стыдно? – поинтересовалась она, прищурившись. – Любая работа – достойна уважения.  

– Конечно, – согласилась Вера, хотя имела по этому поводу некоторые мысли. Любая работа может быть достойной, но это не отменяет того, как некоторые люди смотрят на прислугу. – Но тебе не обязательно делать это.

– Я делаю это по собственному желанию. Кроме того, быть незаметной иногда очень полезно, – созналась Вивьен, смутившись.

Вера вздернула вопросительно брови, безмолвно требуя ответа.

– Ничего, ничего, – женщина взмахнула руками, явно не желая говорить прямо сейчас. Это только еще больше разожгло огонь любопытства и подозрения.

Оторвав взгляд от лица матери, Вера окинула взглядом комнату и остановилась на лежащих платьях. В голове тут же закрутились шестеренки. Насколько она помнила, Вивьен никогда не отличалась сильным желанием украшать себя.

После того, как их дела пошли в гору, она, конечно, предпочитала надевать красивые платья, но в первую очередь всегда заботилась об удобстве. Платья, лежащие на кровати, были из последней коллекции. Стройный силуэт, яркие цвета и мягкие ткани. В таких платьях не принято работать. Они созданы для того, чтобы показать красоту женского тела, не открывая при этом слишком многого, но и не скрывая всего.

Догадка, посетившая ее, заставила Веру улыбнуться.

– Что мы тут делаем? – шепотом спросил Ринон.

Он даже не думал ощущать себя неуютно или глупо, хотя ситуация, к слову сказать, было несколько… необычной. Сконцентрировавшись на жене, он не обращал внимания на взгляды многочисленных слуг, которые то и дело пробегали мимо. Конечно, их с Верайей поведение не было оставлено без внимания. Люди явно не понимали, что они делают. Впрочем, как он сам.