— С растениями возиться люблю. — Марина пожала плечами, вспоминая своих «питомцев». Она с самого детства посвящала много времени цветам, выхаживая даже самые безнадёжные ростки. — Но это занятие многие любят.

Алаиса промолчала, решив не рассказывать о том, как она умудрилась за две недели угробить гортензию, которую ей подарила соседка на день рождения. Ей нравились цветы, но она всё время забывала о них, или слишком часто поливала, что тоже было не очень хорошо.

— Ты вполне можешь оказаться магом земли, — предположила целительница. — И даже не спорь со мной! — предупредила, заметив скептический взгляд девушки. — Лучше давай прогуляемся по дому. Найдём ларру Кассандру, и заодно узнаем, чем там наши мужчины занимаются.

На последних словах Марина почему-то почувствовала прилив смущения. Но быстро откинув непонятную эмоцию в сторону, поспешила за Алаисой. Девушка была только рада прекратить занятия. Сегодня она всё равно не могла ни на чём сосредоточиться.

Ларру Кассандру и двух братьев они нашли в саду, благодаря дворецкому, подсказавшему, где обосновались господа. Не успели они подойти к беседке, щедро увитой побегами дикой розы, как вдовствующая герцогиня с жаром воскликнула:

— Алаиса, хоть ты им скажи!

— Что именно? — Целительница зашла внутрь и с любопытством посмотрела на исписанные листы, раскиданные по столу.

— Я предлагаю совместить поездку с небольшой экскурсией, — пояснила ларра Кассандра, гневно посмотрев на внуков. — А эти… В общем, они упёрлись, что у Марины на это времени не будет. А трястись целый день в карете, значит, можно?

— Ну почему трястись? — устало спросил Алекс.

Присевшая у входа Марина сразу обратила внимание, каким уставшим он выглядит. Видимо, бабушка изрядно потрепала им нервы. А может, это план путешествия его так утомил.

— Бабушка, ты же прекрасно знаешь, что мы заказываем кареты только у сара Ингера, — укорил Максимилиан старшую родственницу. — Они не едут, а плывут.

— Да пусть хоть по воздуху летают! — Судя по всему, вдовствующая герцогиня не собиралась сдаваться. — Вы с трудом час выдерживаете в ней, пересаживаясь на коней. Представьте, что будет с Мариной после целого дня пути.

— Я бы с удовольствием посмотрела вашу империю, — встряла Марина, поняв, что так спор будет длиться ещё очень долго. — Раз уж мне предстоит тут жить, хотелось бы знать о ней не только из книг. — Заметив, как нахмурился Александр, быстро добавила: — Обещаю, что на долго отвлекаться не буду.

— Хорошо, — сдался граф и криво улыбнулся. — Я покажу тебе все самые интересные места. Если только это будут не болота.

— Я и сама по ним шастать не хочу, — поспешно заверила Марина.

— Не загадывай, — усмехнулся Алекс. — Всё же мы будем ориентироваться по тебе. В какую сторону захочешь отправиться, в ту и поедем.

Марина поначалу опешила от этих слов, но потом пришла к выводу, что по-другому никак. Оставалось надеяться, что зов не исчезнет на половине пути.

— Кстати, кто будет обследовать Марину? — поинтересовалась Алаиса. — Может, как и меня, ларра Мириан?

— Нет, не будем её отвлекать, — ответил Максимилиан. — Я уже послал весточку одному своему хорошему знакомому.

— А это… — Алаиса не договорила, но Марина поняла, что целительница беспокоилась о безопасности.

— Не волнуйся, он часто выполнял довольно щекотливую работу для меня, — успокоил жену герцог Ортанский.

— А если нечаянно проговорится? — не унималась Алаиса.

— Для этого существуют магические клятвы, — напомнил Алекс, а герцогиня потерла свою руку, недовольно покосившись на мужа.

— Родная, я же тогда совсем не знал тебя, — напомнил Макс, обезоруживающе улыбнувшись ей.

«Сколько же всего я ещё не знаю», — подумала Марина, с любопытством глядя на них.

— А когда мы уезжаем? — задала она волнующий её вопрос.

— Думаю, через пару дней после завтрашнего осмотра. Не хочу задерживаться больше необходимого.

«И вновь неотвратимость будущего», — философски подумала Марина, ощутив укол страха. Она никогда не считала себя трусихой. Пока не осталась совершенно одна, без друзей и родных. Более того, в незнакомом мире. Но больше всего ужаснула мысль, как быстро она смирилась с тем, что домой ей не вернуться.

Вскоре Марина сослалась на усталость и, отказавшись от ужина, скрылась в своей комнате. А там, свернувшись калачиком на кровати, впервые за время пребывания здесь, разрыдалась. Уткнувшись лицом в подушку, девушка старательно душила всхлипы, понимая, что сгорит со стыда, если её кто-нибудь услышит. Она бы сейчас многое отдала, чтобы её кто-нибудь обнял, пообещав, что всё будет хорошо. Но никто не приходил, и Марина так и уснула, иногда всхлипывая во сне.