Марина пожала плечами и замерла, понимая, что все её надежды разлетаются в прах. Она просто не сможет соблазнить его. Все члены словно задеревенели и отяжелели. Казалось, сделай Марина хоть одно движение, и тут же запнётся о ковёр и упадёт, опозорившись перед желанным мужчиной. Судорожно вздохнув, прикрыла глаза, не зная, как преодолеть внезапную робость.

«Всё у меня не как у людей, — с горечью подумала девушка. — Почему я не могу быть нормальной попаданкой? Что бы раз, и любимый мужчина сам стремится ко мне!»

Почувствовав приближение Алекса, девушка немного растерянно посмотрела на него.

— Что с тобой, девочка? — участливо поинтересовался граф.

А Марина неожиданно вспылила:

— Не девочка я! Хватит обращаться ко мне, как к маленькой! Я давно уже выросла.

И Алекс не стал спорить. Наоборот, как-то радостно улыбнулся и, прижав свою ладонь к её щеке, заверил:

— Конечно выросла. Ты уже совсем взрослая.

Не удержавшись, Марина потерлась щекой о немного шершавую ладонь, выдавая себя с головой. Накрыв своей рукой его длинные пальцы, она посмотрела в нереально синие глаза, сейчас напоминавшие своим цветом бушующий океан. Такие же тёмные и бездонные.

«Пожалуйста, сделай последний шаг», — мысленно попросила она.

И Александр, словно услышав её мольбу, наклонился и прижался губами к девичьим губам. В тот момент не было взрыва эмоций, или опаляющего жара страсти. Лишь облегчение и пока ещё робкая радость, распускающаяся нежным цветком в душе лесной феи. Обняв мужчину шею руками, она с удовольствием отвечала на поцелуй, а в голове постоянно повторялась одна и та же мысль. Он сам пришёл и сам поцеловал. Сам… Сам… Сам!

— Не отдам тебя, — выдохнул в приоткрытые губы Александр и подхватил Марину на руки.

В этот момент она была готова согласиться со всем, что скажет мужчина. Поэтому только ещё сильнее прижалась к нему, пока граф делал несколько оставшихся шагов до кровати. Лишь один раз он замер, когда Марина развязала поясок и распахнула полы пеньюара. Удивлённо посмотрев на откровенное одеяние, облегающее упругое девичье тело, он перевёл взгляд на лицо феи, чтобы наткнуться на лукавую улыбку порозовевших от поцелуев губ. Усмехнувшись, Алекс приник ртом к ямочке над ключицей и провёл кончиком языка по нежной коже.

Упёршись одним коленом в матрас, обхватил руками тонкую талию, одновременно слегка укусив за плечо. И только когда Марина шумно выдохнула, вернулся к её губам. Одновременно с этим, Алекс медленно подтягивал вверх невесомую ткань ночной сорочки, постепенно оголяя ногу, а затем и бедро. Когда девушка немного поёрзала и вцепилась пальцами в его плечи, принуждая прижаться к ней плотнее, граф покорно последовал молчаливой просьбе.

И пока Алекс дразнил ставшую чувствительной кожу своими поцелуями, Марина принялась избавлять его от рубашки. Хотелось ещё большей близости, которая окончательно развеет все сомнения, притаившиеся в самых тёмных уголках души. Этот мужчина действительно с ней и никуда не исчезнет. Было так легко отдавать себя, открываясь навстречу требовательным рукам и губам. Чувствовать глубокое дыхание на обнажённой коже. И целовать… Целовать в ответ, так показывая свою потребность в том, кого успела искренне полюбить.

И даже много лет спустя Марина считала эту ночь самым невероятным чудом, которое только могло с ней случиться.

***

Глядя на спящую в его объятиях девушку, Алекс размышлял о том, как счастлив, что судьба подарила им эту встречу. Он никогда не думал, что сможет полюбить настолько юную особу, всегда предпочитая женщин постарше. Они были более рассудительными и знающими, чего хотят от этой жизни. И тем удивительнее было это чувство, незаметно появившееся, но так прочно укоренившееся в сердце. А ведь ещё совсем недавно он спрашивал брата, за что тот полюбил свою жену. Ведь у них была такая же значительная разница в возрасте, как и у него с Мариной. Тогда Максимилиан честно ответил, что не знает. Просто однажды понял, как стала дорога для него Алаиса.

Алекс, помнится, удивился такому ответу, а теперь и сам оказался в подобной ситуации. Оказалось, что можно любить не за что-то, а просто так. Просто потому, что она такая, какая есть. Немного упрямая, иногда слишком наивная, но неизменно добрая, весёлая, родная… Его фея.