Тигр зашипел, оскалив желтоватые клыки, окрашенные свежей кровью, но потом повернул морду в сторону, и округлые уши дернулись и прижались к голове. Через мгновение он приподнялся, перехватил выдру за разодранное горло и потащил прочь, ломая папоротники. Полосатый хвост взмахнул и исчез из виду.

Увидев мужчин, быстро идущих к моему дереву, я едва не расплакалась от облегчения. Валд резко остановился, заметив свежую кровь, будто напоролся на невидимую стену, а потом бросился в папоротники, вынимая меч.

— Валд! — выкрикнула я. Он обернулся, посмотрел на меня как на привидение и, когда я спрыгнула, сжал меня в объятиях так сильно, что я едва не задохнулась. — Прости меня, — попросила я, стараясь не расплакаться, но голос мой предательски дрожал. — Прости.

— Прощу, — пообещал он, прижимая меня к груди. И его сердце билось так же быстро, как мое.

Рассмотрев мои самодельные штаны, Валд неопределенно хмыкнул, на туфли, укрепленные кожаными стельками, одобрительно кивнул. А над моим копьем они с Багом оба ржали как кони, и это было даже обидно. Валд предложил мне выкинуть палочку, но я, насупившись, лишь сжала копье крепче.

— Возьми вот, — он отдал мне кинжал в ножнах, — с ним ты вроде умеешь обращаться.

Я спрятала кинжал в карман. А Баг дал мне флягу с водой, и я присосалась к ней, как младенец к материнской груди.

— Идти можешь? — спросил варвар. — Сильно устала?

— Все нормально, — ответила я, вытирая губы, и он кивнул.

Валд пошел впереди, я следом, а Баг — замыкающим. Рыжий забрал мою котомку и безостановочно что-то рассказывал: про лес и его обитателей, и как они с Валдом шли здесь в прошлый раз и наткнулись на стадо турканов, и едва успели забраться на дерево. А Валд после первых порывистых объятий держался отстраненно и прикасался ко мне только при необходимости: подавал руку, помогая перебираться через поваленные деревья, тащил за собой на крутой холм, один раз перенес через овраг, заросший колючей травой. Но как только мы оказались на другой стороне, поставил меня на ноги и отвернулся.

Я успела рассмотреть спину варвара во всех деталях: между лопатками на синей рубашке темнело крохотное пятнышко пота, кончик светлой косы спрятался за шиворот, на шее справа была едва заметная царапина — моих рук дело? А когда Валд вдруг остановился, впечаталась в эту самую спину носом.

Мы оказались на небольшой вытянутой поляне. Сбоку ее окаймляли острые серые скалы, а впереди она обрывалась, и внизу медленно и неспешно текла река.

— Плавать умеешь? — спросил Валд, обернувшись.

Я неопределенно пожала плечами. В своем теле умела, а вот в способностях Эврики сильно сомневалась. Но, может, такое не забывается? Что там уметь — греби да плыви.

— Через неделю-две тут был бы брод, — сказал Баг и плюнул в темную воду, подойдя к обрыву. — Плывем?

Он стал расстегивать желтую рубашку, измаранную травой и потемневшую от йота, но Валд жестом остановил его.

— Подожди, — тихо сказал он. — Смотри-ка.

Я уставилась в противоположный берег, напрягая глаза, но так ничего и не увидела.

— Плохо, — кивнул Баг, помрачнев, и прикусил рыжий ус.

— Что там? — не вытерпела я.

— Паутина, — коротко ответил Валд.

Солнце, уже клонившееся к закату, плеснуло светом в заросли на другом берегу, и паутина на деревце, сбрасывающем алые цветы прямо в воду, вспыхнула золотыми нитями.

— Раньше шиаги так близко не подходили, — сказал Валд. Он глянул на небо, нахмурился. — Скоро закат. Они просыпаются вечером. Переночуем здесь, а на тот берег переправимся утром.

Баг кивнул и, вытащив из ножен меч — широкий, как мачете, — направился прямиком в чащу. Валд скинул мешок с плеча, потянулся и, все так же избегая смотреть на меня, присел у каких-то камней, выложенных кругом. Он сковырнул наросший внутри мох, обнажив черную золу. Оглядевшись, я заметила и жерди, воткнутые под углом друг к другу, и стопку бревен, уже покрытых вездесущими вьюнками. Я воткнула свое копье, с которым принципиально не расставалась, в мягкую траву, принесла несколько бревен к кострищу, а потом, взяв флягу, спустилась к реке, придерживаясь одной рукой за корни, торчащие из обрыва. Набрав воды, посмотрела внимательнее на берег, отделенный лишь полоской реки.

Выходит, шиаги там.

Паутина слегка покачивалась на ветру. Тонкие ниточки казались воздушным кружевом, мягко поблескивающим, когда на него попадал теплый свет, но по прочности могли сравняться со сталью. Шиаги обматывали свои жертвы плотно, паутина впивалась в кожу при малейшем движении. По крайней мере, так они делали до того, как научились строить космические корабли и использовать лазерные установки.

Нити, развевающиеся на деревце, были оборванными, будто жертве удалось удрать. Или ее сожрали до последней косточки.