Если я поняла правильно… Но это просто невозможно! Как Риман мог выбрать меня? Ведь подразумевается, что я стану не просто фавориткой, а… супругой? Будущей королевой? Исключено… Брак монарха — это прежде всего политический союз, монарх связывает себя брачными узами не столько с девушкой, сколько с силой, которая за ней стоит. Обычно в жены берут иностранную принцессу, в редких случаях — дочь герцога или графа, чтобы получить поддержку внутри страны. Но за мной нет никакой силы, а всё, что я могу Риману дать, я отдам без брака. Рассказ о пророчестве, уникальные артефакты Системы, информацию из Сети… Риману нет никакого смысла привязывать меня к себе официально, ведь я и так его со всеми потрохами. Разве что на близкие отношения как с мужчиной не готова, потому что хочу быть единственной и только единственной, а в будущем Риман женится…

— Моя наследница неофициальная невеста государя. Как главе рода, мне тяжело смотреть на вас, леди. Прошу не вините меня за это. Какие бы надежды я ни возлагала на будущее своей внучки, высказанные и невысказанные желания моего государя превыше всего.

— Простите, но я не понимаю, с чего вы решили, что у его высочества на меня какие-то планы.

— Достаточно заметить, как государь на вас смотрит, — фыркает Лара и тотчас умолкает под строгим взглядом графини.

Я качаю головой, и графиня подтверждает слова Лары:

— Я впервые видела, чтобы государь так заботливо относился к девушке.

Может, это всё Риман? А что, вполне себе версия. Спектакли он любит. Приказал изобразить холодность, спровоцировать меня на разговор, навешать мне лапши на уши и посмотреть на реакцию, оценить. Жадная ли я? Вспыхивают ли мои глаза восторгом при упоминании короны? Хочу ли я власти?

Я качаю головой:

— Простите, графиня, мне кажется, вы заблуждаетесь.

— Или вы.

— Время покажет. Я всего лишь сирота на попечении лишённого влияния лорда. Какая из меня невеста монарха?

— Леди, в ваших словах есть смысл, однако, смею предположить, вы упускаете нечто важное, — спокойно возражает графиня. — Возрождение Дашаля — дерзость, которая напугает наших соседей. Никто не рискнёт заключить союз. Разве что император Великой Солнечной империи отдаст государю одну из своих многочисленных дочерей, но это никак не укрепит позицию возрождённого Дашаля, империя слишком далеко, а принцесс в ней слишком много… Государь собирался сделать своей королевой мою наследницу, чтобы крепче связать себя с народом Дашаля, но это лишь жест вежливости. Государь наша единственная надежда, мы последуем за ним, даже если он женится на последней крестьянке. У нас просто нет иного пути. А значит, государь может выбрать королеву по сердцу. К тому же сейчас государю нужна супруга, которая станет его соратницей и поддержкой, а не украшением на троне. Я признаю, что как личность вы сильнее моей внучки. Идёмте, леди.

Графиня отворачивается, и я следую за ней, странный разговор окончен.

Я морщусь, тщетно пытаясь понять, что стояло за этими странными откровениями, которым я не верю.

В любом случае, мне не интересна власть.

— Сюда, пожалуйста.

Графиня пропускает меня в библиотеку. На угловом диванчике сидит морщинистый старик в красной тоге и медленно потягивает из пиалы чай. Аромат напитка плывёт по библиотеке. Пахнет жасмином и свежескошенным лугом. Я интуитивно замедляю шаг, стараюсь ступать беззвучно, чтобы не потревожить старика. Он выглядит настолько умиротворённым, что кажется, будто в библиотеке только оболочка, а душа его унеслась в высшие небесные чертоги.

Графиня пропускает меня вперёд и останавливается за моим плечом. Старик продолжает смаковать чай, словно и не замечает нас. Хм, а старик ли он? Волосы похожи на нити инея, кожу изрезали глубокие морщины, но мужчина совсем не выглядит дряхлым и немощным. Напротив, его окружает аура силы.

Время останавливается. Чай в крошечной пиале не заканчивается бесконечно долго. Старик едва слышно причмокивает, вглядывается в донышко пиалы, будто нет ничего занимательнее случайного рисунка чаинок.

— Вы пришли, — говорит он. Голос звучит тихо, как если бы старик разговаривал сам с собой.

Он неторопливо ставит пиалу на стол, поднимает взгляд на меня и вдруг вздрагивает.

Я кланяюсь мужчине. Не приседаю в реверансе, а именно наклоняюсь вперёд, сложив руки у груди.

— Доброго дня, мастер, — обращается к старику графиня. — Прошу прощения, что я потревожила ваш покой. Государь приказал проводить к вам леди Тинс.

— Как тебя зовут, девочка? — старик ничего не обещает.

Я выпрямляюсь:

— Шелли, мастер.

— Оставьте нас.

Графиня и Лара выходят без единого возражения. Дверь закрывается с приглушённым хлопком, и библиотека исчезает. Аромат жасмина становится почти удушающим, и я вижу цветущие ветви, сочную зелень, укрывающую землю, холодный пруд, обложенный камнями. Тёмная вода манит и пугает одновременно. С усилием я отворачиваюсь, смотрю ввысь на голубое небо, на солнце, на перистые облака, складывающиеся в причудливый узор. Я могла бы взлететь птицей? Я опускаю взгляд, смотрю на каменный стол и чаши, выточенные из драгоценного нефрита. Рядом небрежно брошена длинная шпилька.