Я хоть и хозяйка, но она леди, по статусу выше. Будь мы тет-а-тет, я бы не слишком беспокоилась о приличиях, однако мы сидим за столиком на террасе, и кто-то невольно увидит. Слухи, что хозяйка не знает азов гостеприимства мне совершенно ни к чему.

Ян приносит чай, ставит его перед леди, легко кланяется сначала ей, потом мне, бросает взгляд на Вредика и отходит.

— Леди, чего же я, по-вашему мнению, не понимаю?

— Вы не можете не знать, что у вашей сестры чувства к герцогу!

— И?

— Помогите им встретиться?

Пазл сложился.

— Леди Жой, почему у меня такое чувство, что вы просите помочь не леди Эшли-Саманте, а себе? Ведь это вам хочется тайной встречи? Давайте уж будем откровенны?

Чашка чая звякает о блюдце, леди Жой стискивает кулаки с такой силой, что костяшки белеют. Я равнодушно наблюдаю за ней.

— Не пойму вас, леди. Стать аристократкой — мечта всей вашей жизни. Вы получили то, к чему стремились. Вам бы думать о том, как сохранить новоприобретённый статус, а вы ищете проблем, леди… Ася. Неужели думали, что я не догадаюсь, кого вижу перед собой?

А кем ей ещё быть? Сюжет не мог поменяться сам по себе, его изменили. И если не я, то вторую переменную в нашем литературном уравнении зовут Талиася, а теперь, после смерти оригинальной леди Жой, Дана-Филиса. Рада убедиться, что Система по-своему честна, Ася получила достойную компенсацию. Ну, по её меркам достойную.

В оригинальной истории Ася довольно быстро выбыла из повествования: совершила преступление, и барон, чтобы спасти свою репутацию, замял дело, а Асю отправил в монастырь. Теперь же вон какие тайны всплывают — Ася стремилась избавиться от сестры не только из-за титула, она тоже влюбилась в герцога. Вероятно, именно из-за него у неё тормоза отказали, ведь раньше она столь активной не была.

— Ты! — она встаёт, будто взгляд сверху вниз ей чем-то поможет. — Я тоже знаю, кто ты!

Я демонстративно морщусь:

— Леди, вы привлекаете внимание. Вы собираетесь раскрыть наш маленький обмен публике?

— Нет, — она садится, несколько раз сжимает-разжимает кулак, зыркает на меня исподлобья. — Почему ты не хочешь мне помочь?

— Помочь в чём? У герцога есть невеста.

— Договорной брак, чувств к невесте он не испытывает, иначе бы не встречался тайно с Эшли.

— Угу. Чувства у него к Эшли. При чём тут ты? С чего ты вдруг решила, что он тебя полюбит? Или ты хочешь их рассорить? Так сказать, «открыть герцогу глаза»? Прости, дорогая, в этом я не участвую. И не надо, пожалуйста, так злобно сверкать глазами. Обмен — не моя тайна.

— Не твоя?

— Наша общая. Я пока плохо разбираюсь в законодательстве Эспарта, но если в общих чертах… Прибегнув к помощи то ли подпольной организации, то ли иностранцев, ты захватила тело почившей леди, присвоила её имя, её положение. Не знаю, как с тобой поступят, но статуса аристократки точно лишат.

— Что же, хорошо. Думаешь, я без тебя не справлюсь?! Ещё как справлюсь!

— Флаг тебе в руки. И раз уж мы откровенны друг с другом, Эшли мне не понравилась, так что мешать я тебе не стану. Но, будь добра, все разборки вне моей территории.

— Ха! — Ася поднимается, поджимает губы. — Спасибо за чай.

— Удачи.

Она тебе пригодится.

Ася уходит. Вредик тотчас ныряет под стол и удирает. Но я не остаюсь в одиночестве. Ян подходит забрать недопитый чай.

— Синьорина, всё действительно в порядке?

— Да. Мелкое недоразумение между девочками, не о чем беспокоиться.

Я допиваю кофе.

Пора встречать менетреля.

Интерлюдия 5 Господин Янер Феликс

Одиннадцатый день, как я не господин Феликс, а простолюдин Альян Дорс, официант в кафе «Ванильный латте». Просыпаться под сопение фамильяра синьорины Тали вошло в привычку.

Вредик… Я с нетерпением жду дня, когда смогу увидеть его сущность, а не пушистую оболочку. Фамильяр должен оставаться подле своего хозяина, а этот дух способен не только уходить на большие расстояния, но и довольно долго не возвращаться. Что-то с ним определённо не так. И с синьориной тоже. На отборе рядом с ней я чувствовал зуд во внешнем слое ауре, как будто где-то неподалёку появилась Льдинка, но здесь, в Кайтере, я больше подобного не ощущаю… Хотя не могу не признать, что чувствую необъяснимую тягу к синьорине. Я просто не могу её игнорировать.

Я спускаюсь на первый этаж.

Пить кофе на восходе тоже вошло в привычку.

Я беру две чашки, ставлю под краник кофеварки. Вот ещё загадка — откуда у хозяйки этот уникальный артефакт? А откуда она знает рецепты? По пустому залу разливается запах кофе. Я дожидаюсь, пока последние капли упадут в чашку и рисую на молочной пенке цветок для синьорины и спиральку для себя.