— Вы совершили убийство одной из выпускниц, — спокойно возражает Ян.

Феи вразнобой качают головами.

Объяснение даёт «наша»:

— Нет, это не совсем так. Выпускница, о которой вы говорите, поклялась вступить в наше сестринство и стала нашей младшей сестрой. Мы предупреждали её, что обратной дороги не будет, однако она отправилась повидаться с родными и не вернулась. Её убила клятва.

— Зачем вы мне это объясняете? — хмурится Ян.

— На вашей стороне два высших духа. Мы не сможем вас удержать.

— Только что вы собирались их ловить.

— Но у нас не получилось, — пожимает плечами фея.

Вот это логика, однако. Сначала едва не убили за вторжение, теперь попытались поставить ловушку, а когда вариантов не осталось, ведут светскую беседу, как ни в чём ни бывало. Лично у меня чешутся руки стереть с их кукольных мордашек эти приторные улыбки.

— Теперь, когда главная тайна Кайтера раскрыта, одна из нас отправится в столицу. Вы можете идти.

Ха! Можем… Я до последнего ожидаю удара в спину.

Мы поднимаемся по лестнице, оказываемся на первом этаже, выходим под открытое небо через главный вход. Феи не преследуют нас, и мы беспрепятственно выходим через калитку. Это всё ещё ничего не значит, но мы также беспрепятственно доходим до ручья, переходим его по водорослям.

— Тали, спокойней, они отпустили нас.

Мне хочется сказать про фей пару ласковых, но я сдерживаюсь.

Неужели, правда, всё?

Глава 44

Я не верю феям, но я верю Вредику, всё ещё безымянной девочке и Яну.

Небо посветлело, восток залит алым. Когда мы останавливаемся у столиков террасы, близится восход. Первые золотые лучи уже озаряют рассыпанные у горизонта облака. И в свете зарождающегося дня особенно заметно, насколько бледен Ян.

— На первом этаже есть свободная комната, — предлагаю я.

— Тали, я просто немного устал.

— Фью?

Лично я с девочкой согласна, но и спорить с Яном не собираюсь.

— Тогда как насчёт завтрака?

Я усаживаю Яна за стол, и он не противится. Значит, устал гораздо больше, чем пытается мне показать. Оставив его под надёжным присмотром девочки, я ухожу на кухню. Готовить что-то? Долго. Мне кажется, чем быстрее Ян ляжет спать, тем лучше. Умная кофемашина делает две порции горячего шоколада. У меня вот-вот рабочий день начнётся, и я бы предпочла кофе, но нет уж, будем одинаковые напитки. Я отрезаю два толстых ломтя ветчины, кладу на хлеб, сверху накрываю кусочками сыра. Сойдёт.

Выношу.

Ян сидит, а скорее лежит, уткнувшись лбом в скрещенные на столешнице руки.

— Я не сплю, — вздрагивает он при моём появлении.

Я вздыхаю, сажусь напротив:

— Не спишь, — пододвигаю Яну чашку.

Наши пальцы снова соприкасаются.

— Тали, я хочу, чтобы каждый следующий восход мы встречали вместе…

Каждый?

— Я тоже этого хочу…

Звучит как признание, но на меня накатывает горечь. Хорошо, что Ян не в том состоянии, чтобы отследить изменение моих эмоций.

Что ждёт обычных людей, пусть и наполовину демонов? Радости и горести напополам, жизнь рука об руку, приближение старости, закат жизни. Кто-то уйдёт первым, кому-то предстоит хоронить и оплакивать, но вскоре он тоже уйдёт, и двое обретут вечный покой в одной усыпальнице на двоих. Я не знаю, что происходит после смерти, но могу догадаться, что души забывают прожитую жизнь, они возвращаются в мир и начинают с чистого листа, без памяти, без прошлых привязанностей.

Я же обречена помнить. Я не знаю, сколько перерождений меня ждёт, но я знаю, что мне предстоит помнить каждое из них.

Хуже, мне предстоит жить, зная, что однажды я потеряю Яна навсегда.

— Тали?

Кафе просыпается…

— Пойдём наверх?

— Да.

Мы поднимаемся, и как-то само собой получается, что вдвоём заходим в комнату Яна. Он сразу же садится на кровать, скидывает обувь. Девочка перебирается на подушку. Интересно, они теперь с Вредиком вдвоём будут топтаться по Яну, или Вредик вернётся ко мне?

Я забираю у Яна верхнюю одежду, рубашку. Он ложится на бок и засыпает мгновенно. Я укрываю одеялом, присаживаюсь на край кровати и, не удержавшись от соблазна, провожу по его волосам. Ян не просыпается, но улыбается во сне, и я ненадолго остаюсь рядом.

Для меня ночь тоже выдалась тяжёлой, и я ухожу к себе подремать пару часов. Скидываю платье, падаю в кровать. Мобильник прыгает в руку, и я тянусь выставить будильник. Привычный жест из прошлой жизни. Я не позволяла себе опаздывать на работу… Но я ведь хозяйка. Лен Вайтер возьмёт на себя управление, к тому же ничего срочного не требуется. Я развеиваю мобильник.

И, подумав ещё немного, решаюсь на хулиганство. Я возвращаюсь в комнату Яна, и хотя постель довольно узкая, забираюсь к нему.