Он прав. Или не прав? Можно ли ему доверять?

Валерио просто ждал, что я решу, не пытаясь меня уговаривать. Переломить свой страх и недоверие к нему было сложно. Но я хотела знать правду.

— Хорошо. Давай попробуем.

Следующие два часа мы провели в его лаборатории. Я просто наблюдала за ним со стороны, пока он отмерял ингредиенты и смешивал их. Седая прядь в его темных волосах теперь постоянно бросалась мне в глаза. Я пыталась мысленно увидеть происшедшее его глазами, но потом отказалась от этой идеи — она вела в никуда.

Когда Валерио капнул темную тягучую жидкость в колбу, ее содержимое вдруг забурлило, и повалил пахнувший лимоном пар.

— Кажется, готово.

Я протянула руку.

— Подожди, надо быть осторожными. Нам неизвестно, какое количество напитка необходимо. Смотри, в книге написано: «Сюмрент пригубил чашу, протянутую шаманом». Но сколько он пригубил, не сказано. И еще я должен зачитать тебе, что с ним произошло. На случай, если то же случится с тобой.

Он передал мне колбу и потянулся за книгой.

— Пригубил, значит, слегка отпил, что тут непонятного? — Я поднесла сосуд к губам. Все равно придется сделать шаг в неизвестность. Жидкость коснулась моих губ и попала на язык, приятно взрываясь тысячами пузырьков. Потом вдруг я увидела ночное небо и настоящий фейерверк.

— Элиза! Элиза!

Голос Валерио доносился издалека. Я оглянулась и увидела его лабораторию сверху, словно меня утянуло под потолок. Он держал мое бесчувственное тело и тряс, как куклу, пытаясь привести в себя.

«Я умерла?» — подумалось мне. Но страха не было. Было любопытство. Я снова повернулась к фейерверку и почувствовала, как меня уносит все выше в небо. Оглянувшись еще раз, я видела, как Валерио в отчаянии пытается меня реанимировать.

Зачем? Валерио, не пытайся меня вернуть. Здесь так хорошо!

Фейерверки взрывались все ближе, громче, ослепительнее. И в какой-то момент я попала в эпицентр белой вспышки. И оказалась на лугу. Передо мной стояла высокая каменная стена. Какие-то люди подходили к ней, появлялись ворота, пропускали их и тут же сливались с каменной кладкой.

Я подошла ближе, часовой на стене окликнул меня:

— Кто ты?

— Наемница Великого жреца, — назвала я первое, что вспомнила о себе.

— Кто ты? — повторил он вопрос. Кажется, Великий жрец здесь не прокатит.

— Наемница… твою мать… воин!

— Кто ты?

Видимо, надо начать с имени.

Я — Элиза. Елизавета Сафонова. Я террианка.

— Кто ты?

— Я Пифия! — зло крикнула в ответ. Такое ощущение, что там не человек, а робот.

— Кто ты?

Бог ты мой! Ну кто я еще…

— Я женщина.

— Кто ты?

Я взбесилась. И тут из меня полилось совсем не то, что я хотела сказать.

— Да пропади ты пропадом, бездушное существо! Неужели ты не понял? Я заблудилась, я не знаю, кто я. Я ищу себя и не нахожу. Я воин, мечтающий о своем доме. Я женщина, которая хотела стать равной успешным мужчинам. Я возлюбленная, которой вырвали сердце. Я человек, потерявший свою планету. Я попаданка в этом чертовом мире. Я та, кто хочет верить всем и боится поверить хотя бы одному. Я та, кто жаждет найти себя. Я странница. Пусти.

— Кто ты?

— А ты кто?! — заорала я в ярости.

Кажется, в голове у стражника сломался алгоритм, и он замолчал.

— Тебе не нужно туда, — послышался позади меня спокойный голос.

Я обернулась. Передо мной стоял очень высокий старик, не сгорбленный от времени, а гордо держащий голову прямо. Его длинные по пояс седые волосы развевались на легком ветерке. Он был одет в простые льняные штаны и рубаху.

— Сюда входят только те, кто потерял себя. Ты же знаешь, кто ты. Иди тем путем, который выбрала.

— Я не выбрала ничего, — вдруг заплакала навзрыд я и села на землю. — Я не знаю, что делать. Я, кажется, вообще умерла.

— Ты — это ты. Прими себя во всех ипостасях. Помирись с собой.

— Я-то себя приму. А остальные?

— Это проблема остальных. Настоящий воин всегда знает, кто он. Тебе не надо искать себя. Ты себя давно нашла. Нашла и спрятала внутри себя, да так, что сама забыла где. Просто все это время ты ждала, что остальные тебя найдут сами и примут. Но этого никогда не произойдет, пока ты не отпустишь себя на свободу.

— Я ничего не понимаю. Я — это я. Просто я все время путаюсь.

— Так прекрати это. Воин осознает свой путь, затем любит свой путь, а потом проделывает свой путь. Сделай первый шаг. Осознай. Ложись.