Мне нужно было самостоятельно прорваться к Лысым горам, повсюду говорить, что еду туда. Но потом, доехав до Лысых гор, я должна была подняться вдоль них до графства Маарштайн. И там ждать Имира. По дороге к Лысым горам со мной много чего случилось, однажды в городе торговец попытался обманом завлечь меня к себе в дом, а когда я отказалась, обвинил в воровстве. Меня хотели высечь на площади, но в какой-то момент я так сильно испугалась, что еще до того, как плеть палача меня коснулась, что-то произошло. Что-то страшное, отчего все жители города умерли. Моя сила начала просыпаться без контроля родителей или супруга. И я не знала, как ею управлять.

Не знала я и того, что Себастьян убедил мессира Рональдо в том, что в моей гибели может быть виноват мессир Валерио, и все это связано с конвертами, которые можно достать во время праздника у жреца. Мессир Рональдо поверил во все.

Имир, конечно, не ждал меня в Маарштайне, куда я добралась с трудом, пережив немало ужасов в пути. Началась война между Лотарингией и королевством Альфонса, я едва успевала двигаться вперед и избегать столкновений. В графстве Маарштайн я поселилась там, где велел в письме Имир, в небольшом трактире.

Я не знала, что Себастьяну удалось при помощи мессира Рональдо завладеть конвертами с заклинаниями. А Имир смог не просто восстановить заклинание Мастера, но и вычислить воина, единственного, который оставался на Терре. Овладев силой жреца, он хотел заодно как-то отомстить мессиру Валерио, поэтому, когда появилась ты, решил использовать тебя для мести. Но потом ты сказала, что знаешь, будто я жива. И под предлогом спасения короля Альфонса он повел тебя и Альфонса на смерть. Сила воина нужна была ему для меня.

Себастьян обманул и его. Пока Имир шел по моему следу, уверенный, что я еду в Лысые горы в поисках Старца, Себастьян приехал ко мне в графство Маарштайн. Настал час его мести. Он отобрал у меня силу, скопировал внешность, выколол глаза и приговорил меня к темноте.

Я умоляла его о пощаде, но потом, когда он бросил меня, истекающую кровью, на улице, поняла, что заслужила это наказание. И приняла его как неизбежность. Хотя до сих пор уверена, что заслужила это. На прощанье Себастьян поклялся мне, что Имир умрет в страшных муках. Что он будет молить о пощаде, ползая у его ног. Я рада, что эта клятва не была исполнена.

А остальное ты мне рассказала. Элиза, я сама не знаю, что толкнуло тебя искать меня. Это чудо, что ты здесь. Я, может, никогда не увижу твоего лица, но как же хорошо, что ты нашла меня. Как хорошо!

Мы плакали, держась за руки. Слезы вытекали из-под ее терновой повязки кровавыми, но Маргарет не замечала этого. А мне было больно за нее. Прости, Маргарет, прости, что не нашла тебя раньше. Наши судьбы переплелись странным узором, но я все-таки выяснила, что с тобой случилось. И горечь этой истории навсегда будет со мной. Как и последний взгляд Имира.

Лоренция благоухала цветами. Благодатный прекрасный край, который я увидела вдруг заново как будто другими глазами. После всех ярких и невероятно прекрасных земель Лоренция вдруг показалась мне родной, домашней и очень любимой.

Ирисы и маки цвели в полях, роскошные плющи обвивали деревья, повсюду слышалось пение птиц.

Маргарет не могла ничего видеть, но я замечала, как тянутся к ней растения, пусть она не была больше сильным магом, видимо, что-то оставалось еще, раз цветы, пусть и не распускались там, где она шла, но робко тянули к ней свои головки.

Украдкой я любовалась ее точеным носиком и нежной кожей. Каштановые волосы теперь блестели, я расчесывала их каждый день. В Маргарет было столько покорности, и я не удивлена, что Имир, Себастьян и Рональдо воспользовались этим каждый по-своему. Она была хрупкой, слабой духом. Она не была воином. И хотелось крепко ее обнять, заботиться об этом, в сущности, ребенке, пусть и в теле юной девушки.

Маргарет знала, куда я везу ее и зачем. Я надеялась, Валерио сможет вернуть ей зрение, поэтому мы не останавливались в королевстве Альфонса, пересекли его быстро и замедлили путь, только вступив во владения Валерио.

Я вдруг испугалась, что он изменился или завел семью. Или что он в городе, а не в своем имении.

Но когда мы въехали на территорию поместья, я спешилась первой, чтобы снять Маргарет с лошади, а когда повернулась к крыльцу, на нем черной птицей стоял он. Я взяла Маргарет за руку и повела к нему навстречу.

Валерио Аминити за год не изменился ничуть. Он спустился к нам со ступеней по-прежнему элегантно и сдержанно.

Он сначала хотел что-то сказать мне, но тут узнал Маргарет и замер.

— Но…

— Она жива, Валерио, Себастьян приговорил ее не к смерти, а к совершенно ужасному нищенскому существованию.

Валерио взял Маргарет за руку.

— Как и прежде, моя прекрасная Маргарет, это твой дом. И твой, Элиза.