— Разумеется, — легко согласился Дрэго, — свежий воздух полезен всем. Обычно я сам выношу Дэлию на прогулки. Но в последнее время возвращаюсь домой так поздно… Порой, даже не каждый день. Понимаю, это моя обязанность ― заботиться о детях. И я делаю все, что в моих силах, но… Драконы тоже мои дети, в каком-то роде. Понимаете, Орден Золотой лилии ― первый и единственный, кто смог наладить контакт между людьми и высшими существами. Мы, рыцари, выступаем гарантом того, что драконы не нападут, дрессируем тех, кто слаб разумом. Договариваемся с теми, кто сильнее нас самих. Это взаимодействие выгодно обеим сторонам, но стоит немного ослабить вожжи, и привычный мир рухнет. Снова начнутся нападения драконов на людей и наоборот.

Слава мало знала об истории Гротеции и противостоянии магов и драконов. Но много знала о человеческой натуре. Она видела монстров с внешностью людей. Тех, кто притворялся человеком, а творил то, на что не решилась бы самая жуткая тварь из ночных кошмаров.

Сейчас же она видела перед собой демоническую оболочку с сердцем настоящего человека. Мужчину, отца, защитника жителей Гротеции и драконов. Того, кто разрывался между долгом и любовью к собственным детям. Ведомая трепетным порывом, она протянула руку и накрыла ладонь магистра своей. Кожа его была горячей и плотной, темные ногти наощупь напоминали прибрежные камни, обточенные морем и согретые солнцем.

— Не вините себя, вы делаете все, что можете, — произнесла Слава. — И даже больше. Я вижу, как сильно вы любите и дочерей, и драконов. Обещаю, что буду присматривать за вашими малышками и сделаю все, что в моих силах, для их счастья. Не потому, что у нас контракт. А потому, что они заслуживают только лучшего, как все дети в любом мире.

Дрэго поднял на нее взгляд и машинально перехватил ее ладонь. Она была такой холодной, по сравнению с его, что сработало инстинктивное желание согреть. Удивительно маленькой и изящной была рука у той, что в прошлом мире была воином. Небольшие мозоли не в счет, это всего лишь отголоски того, что прежде ей приходилось приводить в движение габаритное инвалидное кресло.

— Спасибо вам за все, — вдохновенно проговорил Дрэго, не выпуская руки Ярославы. — Я так рад, что вы появились в нашем замке и в нашей семье. Не представляю, что бы мы без вас делали.

В этот момент в кабинет вошел капеллан. Как обычно, пользуясь преимуществом должности и близкой дружбы с магистром, он сделал это без стука. Заметив открывшуюся его проникновенному взгляду сцену, дон Дино замер в дверном проеме с открытым ртом.

А Дрэго и Ярослава все еще смотрели друг другу в глаза, словно могли общаться без слов. У магистра даже кончик хвоста подрагивал, что говорило о крайней степени возбуждения. Кажется, кое-кому няня нужна даже больше, чем детям.

— Гх-м!.. — дон Дино прокашлялся в кулак.

Ну не сбегать же ему из кабинета, как какому-то мальчишке. Почтенный возраст и должность не позволили.

— О, мой дорогой друг! — произнес Дрэго, выпуская из рук ладошку Ярославы и поворачиваясь к капеллану. — Ты вернулся неожиданно.

В последних словах явно прозвучал укор. Магистр уважал и дорожил доном Дино, но разговаривать с новой няней предпочел бы наедине. В конце концов, здесь решались вопросы, далекие от ценностей и чаяний ордена. А значит, капеллан был здесь явно лишним.

— Дельце оказалось легче, чем нами предполагалось, — сообщил Дино, со старческим кряканьем присаживаясь поближе к камину и протягивая к нему руки. — Я помешал вам? Что обсуждали?

Он проговорил второй вопрос так поспешно, что отвечать магистру пришлось именно на него, пропустив первый.

— Ярослава как раз рассказывала об успехах в воспитании девочек, — не без гордости произнес Дрэго. — И я должен в очередной раз поблагодарить тебя за то, что ты сумел отыскать ее среди миров.

— Ты же знаешь: я люблю твоих дочерей, как своих собственных, — с улыбкой проговорил капеллан. — В них — будущее рода Дэмонио и нашего ордена.

Дрэго кивнул, соглашаясь. И вернулся к оставленному разговору.

— Вы можете гулять с Дэлией так часто, как вам захочется, — произнес он. — Только, пожалуйста, соблюдайте осторожность. Моя младшая дочь… она очень сильная, но ранимая. А свое беспокойство проявляет таким образом, что все находящиеся рядом могут пострадать.

— Не волнуйтесь, осторожность — мое второе имя, — самоотверженно произнесла Слава. Покосилась на капеллана, но, поняв, что тот уходить не собирается, продолжила в его присутствии: — Кстати, о ней, об осторожности. Нельзя ли одну из комнат оборудовать под лабораторию для Карины? Ее самостоятельные занятия по выращиванию магических кристаллов… не всегда протекают так, как должны бы.