— Угу, а это уже как в индийских фильмах, — пробормотала я, быстро перекидываясь в медведицу и обратно. — Не бери в голову, потом расскажу, что это такое.

Айвен кивнул и продолжил:

— В университете видел, причем вблизи. У взрослого под волосами почти не заметно будет, когда отрастут. — Мужчина закончил с одеждой и забрал мелкого из рук дочери, зачем-то пояснив: — Если не знать, что она там, и не догадаешься. Это фамильный знак одного занятного семейства, сосед по комнате как-то спьяну похвастался и рассказал. Короче… даже не знаю. Отсюда надо уходить, а потом хорошо подумать, как вернуть мальца в семью. И стоит ли вообще возвращать, вдруг он внебрачный и от него таким образом избавились? Старый Гуччио тот еще мерзавец, этот мог. А его сын Лоренцо — мой друг и бывший сосед по комнате, подонком он никогда не был. Короче, надо все как следует разузнать. Если все, как я думаю, то очень скоро все наши неприятности закончатся.

— Не нравятся мне их имена, — пробормотала я себе под нос, уже направляясь вслед за Айвеном, который целенаправленно топал куда-то вглубь и в темноту дальше и дальше под платформу, одной рукой придерживая Крис за плечо, а другой волоча за руку сразу и чемодан и меня. Можно подумать, сама бы не дошла, потерялась бы… но его беспокойство где-то там, глубоко внутри, было приятно. Как и его решительность. — Только не говори, что это какие-то итальянские мафиози. Они вообще позже появились, во времена сухого закона.

Кажется…

— Я не знаю, кто такие итальянские мафиози, оба слова мне незнакомы. — Айвен высмотрел в дальнем конце тоннеля чуть брезжущий свет и двинулся в ту сторону. — Но Гуччио — очень известная семья с Латинянского берега. Графы. Младшая ветвь, ненаследная, да и семейство, если не ошибаюсь, давно обеднело. То, которое в Латинии осталось. А Пикколо Гуччио, дед Лоренцо, приехал в Северные Штаты больше шестидесяти лет назад, с двумя долларами в кармане и в одних дырявых ботинках.

Я и Крис внимательно слушали нашего большого медведя, но успевали еще и под ноги смотреть, потому что какой только дряни тут не накидали, мало того, что можно было перемазаться, так еще и ноги переломать — запросто. А вот Айвен пер к светлому будущему уверенно, как танк в атаку, словно знал, куда направляется, и ни секунды не сомневался. И продолжал вещать на ходу:

— С тех пор старший Гуччио сумел очень хорошо устроиться, заработать капитал и уважение в обществе. Поговаривали, что не совсем честно он все это заработал, но дело давнее, я не в курсе. Его сын, Леонардо, продолжил дело отца, а внук, Лоренцо, учился со мной на одном курсе в университете и даже жил в одной комнате. Мы не дружили взахлеб, но вполне тесно приятельствовали. Когда я уезжал на север, в свете ходили слухи о скандальной женитьбе Лоренцо на какой-то свеженькой латинянской эмигрантке, но я опять же не знаю подробностей.

— Короче, дело ясное, что дело темное, — хмыкнула я.

— Местами. Но мы это поправим, — заявил Айвен и остановился возле крепко-накрепко заколоченного выхода из-под платформы. Свет, который мы видели, еле струился в щели между досками. — Это нетрудно.

И одним ударом кулака проломил в стене здоровенную дыру, в которую тут же хлынули солнечный свет и свежий воздух.

— Очень жаль, очень жаль, — тихонько приговаривал Айвен, одной рукой придерживая меня, чтобы я не высовывалась у него из-за спины, а другой подцепив за шиворот Кристинку. Почти на весу держал, а то у некоторых после оборота и внезапного обретения жениха в одном месте поселилось гигантское шило, из-за которого она ни стоять, ни идти нормально не могла, все ей надо было бежать, скакать, лезть на все встречные стены и верещать во все горло. Последнее удалось купировать пирожком. Мы плюнули на зверские привокзальные цены и купили целый кулек этого яства у уличной торговки, я еще мысленно поплевала через плечо и решила, что медвежьему желудку жареные котята или там, не знаю, собаки не повредят, а этический вопрос мы замнем до лучших времен.

— Очень жаль… что мы не белочки, — закончил свою мысль наш большой медведь. — Шмыгнули бы по стене к окну и все, что надо, подсмотрели-подслушали. Эх… Высовываться на улицу перед домом с этим подарочком открыто нельзя, тем более подходить к особняку Гуччио с ним на руках. Не ровен час, примут за похитителей. А узнать, действительно ли ребенка ищут или сами же и прикопали, надо. Значит, так… Вы с Крис сейчас лезете в ту берлогу, что мы нашли в подвале, превращаетесь в медведей, чтобы не замерзнуть и не перемазаться, а я сделаю вид, что только приехал из фактории, ни о чем не в курсе и просто зашел навестить старого приятеля перед отъездом к родителям. Осмотрюсь, принюхаюсь. Хм. То есть прислушаюсь. А дальше по обстоятельствам.

— У-у-у… — Я была недовольна, потому что очень не хотела разделяться, и представляла уже, как буду в том подвале дикобразов от беспокойства рожать, но куда деваться — Айвен был прав, и его план звучал разумно.