родственников отзывается. Во-вторых, дед настоял, чтобы я тоже оставил заявление — о покушении на убийство меня и моей семьи. В целом я был согласен, только пришлось согласовывать и трижды повторять легенду, чтобы убрать из нее мистику и превращения в медведей.

Кстати, я сам удивился, но, когда Кристинка из-за какой-то мелочи заспорила с одним из наших мальчишек, она хоть и рассердилась, но даже попытки не предприняла обернуться в зверя. А на мой внимательный и настороженный взгляд вздохнула эдак по-взрослому многозначительно и пожала плечами. А потом посмотрела в окно, из которого даже ни одного нормального дерева не было видно, сплошь каменные джунгли с чахлыми сквериками. И я как-то сразу понял: дочь говорит, что медведям место в лесу. А посреди города — что она, глупая?

Я даже расчувствовался, какая у меня умная и рассудительная девочка выросла. А Златка рядом только захихикала и толкнула меня в бок локтем. Эти ее мальчишеские хулиганские привычки совершенно не вписывались в местный этикет, но я ни за что не хотел бы, чтобы она изменилась. Нет, пусть остается вот такой: веселой, немножко вредной, непосредственной и искренней. А город… сейчас погостим немного, разберемся с делами, устраним Джонса и поедем домой. На наш остров. Теперь наше место там, а золото… пусть в земле лежит. Не стану я тот участок разрабатывать и обнародовать истинные размеры жилы — их ведь даже наши враги не знали, польстились на самородный ручей, что в стороне от основного месторождения, а он хотя и богат, но быстро истощится. Одному Джонсу на сладкую жизнь хватит, не больше. Так что пусть все лежит в земле, иначе слетятся всякие авантюристы, как мухи на мед. А нам этого не надо. И денег много не надо, на самом-то деле. Долги я погасил — уже отправил и всю сумму владельцу склада, и, по настоянию Златы, тысячу долларов какой-то Мэнди Колхаун, девице из салуна. Для нее это бешеное богатство, может или уехать, или прямо там устроить свою жизнь, как сама захочет.

Короче говоря, жизнь налаживается, планы на ближайшее время ясны. Только почему Златка, стоит нам выйти в город, начинает беспокойно оглядываться и все время шевелит носом, словно в медвежьем облике?

— Слушай, — жена крепче взяла меня под локоть, — а ты того клетчатого же сдал в полицию? Да? Мне показалось, что я его только что видела.

— Где?! — мгновенно насторожился я и тоже невольно принюхался. Запах клетчатого соглядатая я запомнил прекрасно, но сейчас не уловил даже намека на него. — Может, показалось?

— Может. — Злата не очень уверенно кивнула. — Но, знаешь, второй день у меня такое чувство, словно кто-то смотрит в спину. Не все время и не везде, поэтому я не могу определить, точно ли стоит тревожиться, или у меня паранойя разыгралась от всех этих приключений.

— Знаешь что, — за время путешествия я не раз и не два убеждался, что чутью жены стоит доверять, даже если мое собственное молчит, — давайте-ка вернемся домой. Там точно никакие взгляды не страшны, и будет время разобраться, кто такой умный или клетчатый появился на горизонте.

— Да это может быть какой-нибудь внезапный поклонник. — Злата пожала плечами и улыбнулась. Я почувствовал, что таким образом она пытается меня успокоить. — Или, например, тот соглядатай просто доделывает работу, порученную агентством. Или он вообще полицейский под прикрытием. Короче, ничего страшного. Но Кристинку точно надо отвести домой, и пусть сидит!

Последние слова и беспокойство, прозвучавшее в них, прямо противоречило тому, что она только что говорила, но я только кивнул, покрепче подхватил жену под локоть, оглянулся на деда и старшего из дядьев — Лисандра.

Им даже слов лишних не понадобилось — оба моментально подобрались и вполголоса начали раздавать команды. Наша процессия — вся семья выбралась за покупками в Сити — мгновенно перестроилась, спрятав женщин и детей внутрь оцепления из взрослых мужчин. А дед быстро махнул рукой, останавливая проезжавший мимо наемный экипаж.

— Все, сейчас быстро доберемся до дома, и дальше не надо будет никуда торопиться. Можно даже будет вызвать того полковника из управления полиции, с которым в приятельских отношениях мой отец, — успокоил я Злату, подхватывая на руки дочь и шагая к кромке тротуара. Закрытый экипаж уже остановился, почти касаясь подножкой бордюрного камня, и кучер нажал на рычаг, открывая дверь. Хороший кэб, современный. Только тесный.

— Так, все равно туда все не влезем, — констатировал дед. — Езжайте втроем, я сейчас зайду в один из офисов и телефонирую в особняк Даунтонов, вас там встретят. Мы доберемся своим ходом, тем более что сами по себе мы никому не нужны.

— Хорошо. — Я подсадил жену и передал ей дочку, а потом сам впрыгнул в экипаж и закрыл дверцу. Кивнул оставшемуся на тротуаре семейству и скомандовал в переговорный рожок, выведеный в салон: — Трогай, особняк Даунтонов. Плачу двойной тариф за скорость и аккуратность.