Марк вперился взглядом в противницу. На мгновение её взгляд стал растерянным и обиженным. Казалось, она собиралась заплакать, но миг прошёл, и холёное лицо красавицы снова сделалось непроницаемым и спокойным.

— Это ложь!

— Ты была уверена, что в следующем месяце станешь его женой, поэтому и рискнула. Однако болотная лихорадка оказалась проворнее. И невеста осталась одинокой, но связанной заклятием, которое отменит только её смерть. Оно ставило на тебе крест, как на перспективной невесте. И ты решилась на обратку, верно? Не смотри так на меня, у Драконов свои источники информации.

— Ты всё выдумал, — ответила Лилиан, но по её лицу пробежала судорога, и слова прозвучали блекло, только подтверждая правоту сказанного. — Никто не поверит.

— Возможно, но достаточно людей были свидетелями ваших чувств, чтобы засомневаться. И не забывай, Маги Севера захотят проверить слух до заключения союза.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Марк получил пощёчину и был этому рад. Значит, сестра не обманулась в своих догадках!

— Да будь ты проклят со своей фурией! — Лилиан вырвалась и забралась с ногами в кресло. Её била дрожь.

Марк чувствовал себя палачом в пыточной, но ради своего будущего, ради Ады, был обязан довести дело до конца.

— Почему тебе так хочется выйти замуж? Неужели всё равно за кого?

Лилиан спрятала лицо, уткнувшись в колени. Марк заколебался: железная грандина плакала?! По-настоящему, не для виду и не ради выгоды?!

— Вы все самовлюблённые идиоты, не стоящие и его мизинца! — Лилиан подняла мокрое от слёз лицо. Марк отступил и стушевался, чувство вины захлестнуло его. — Я не жалею о той клятве! И дала бы её снова, вернись время назад!

— Прости, я не знал, что у вас было глубокое чувство, — растерянно ответил Марк, желая в данный момент оказаться как можно дальше от этой комнаты, в которой витали призраки прошлого.

— Конечно! Разве Драконов волнуют чужие чувства? Ты всегда был избалованным сыном своей матери. Использовал всех и каждого, если они могли быть тебе полезны!

В словах Лилиан отдавала полынью горькая правда: он раньше и впрямь мало заботился о том, чтобы нечаянными фразами или поступками не ранить чужое сердце, не задеть чужую душу. Прежнему баловню дома Ладонов казалось естественным, что его желаниям угождают, если те не противоречат уставу дома.

— Ты права, я был таким, — Марк сделал акцент на слове “был”. — Но ведь и ты старалась меня использовать?

— Разве плохо иметь много дочерей? Угнар говорил, что мечтает, чтоб они все походили на меня. В чём же я виновата? Что слишком сильно любила того, с кем так и не разделила ложе?

— Скажи честно, Лилиан. От твоего ответа многое зависит, — Марк сел напротив и подвинул кресло ближе к девушке. Та перестала плакать и пристально посмотрела на него, как бы невзначай, откинув густые чёрные пряди волос, оголив белоснежную кожу груди. От Лилиан дурманяще пахло сладкой водой с горькими нотами ванили. — Если бы ты могла всё вернуть назад, отдалась бы Угнару, зная, что тот вскоре умрёт, и ваша любовь не окрепнет на алтарном камне?

— Наверное.

Девушка смутилась, Марк усмехнулся. Это и был ответ.

* * *

— Конечно, нет, — продолжил он. Жалость улетучилась как морок, и он увидел бывшую невесту в истинном свете: карьеристка, которая вместо должности добивалась удачного замужества. — Ты тоже не жалеешь никого кроме себя. Наверняка, оплакивала не жениха, а крушение своих надежд!

— Я говорила ему не ездить на юг, но он болел своими исследованиями флоры и фауны земель за Хребтом Зиллиса!

Марк встал и посмотрел на Лилиан сверху вниз:

— А должен был воплощать твои планы.

— Да, потому что видел, какую жертву я принесла! — вскочила Магесса. Её глаза зажглись недобрым болотным огнём. — Но он наплевал на мои страхи и не подумал, что его смерть — это ещё и мой приговор! Остальным нужны только сыновья.

Лилиан устало опустилась в кресло и, подпёрев рукой лоб, так и осталась сидеть. Опустошённая, как выпитая бутылка игристого.

Марк больше не колебался. Он был рад, что самая тяжёлая часть объяснения позади: теперь Лилиан в его руках!

— Убедилась, что у тебя нет выхода? Или решила пожертвовать собой ещё раз?

— Думаешь, не смогу? — грандина Вилтер посмотрела на него и рассмеялась. Её голос звучал глухо, словно из подземелья. Она была на грани.

— Не сможешь, потому что в случае твоего отказа я не получу разрешения жениться на Аде. Но и ты никогда не выйдешь замуж. А я смогу быть счастлив в браке с другой. Со временем.

Марк врал топорно и на ходу, понимая, что будь Лилиан спокойна, она бы поняла, что Дракон блефует. Оставалась одна надежда: если расчёт верен, Магесса испугается и выполнит просьбу.

— Что ты хочешь?