– Просто верь мне и дай немного времени. И помни: что бы Кавиану ни нашептывал тебе – я люблю тебя. Я никогда больше не уйду, если ты меня не предашь и не обманешь. Не позволяй ему разжечь в тебе недоверие или ревность.

Раэм решительно кивнул.

– Ну что, пойдем найдем, где тут эта печать, – устало улыбнулась Кариба.

– Ты собираешься говорить с Кавиану обнаженной? – недовольно проворчал Раэм.

– Ну, снимать истлевшие лохмотья со скелетов я точно не собираюсь, – нахмурилась Кариба.

Ревнивец заворчал и вернулся в главный зал храма. Содрав кусок драпировки с одной из стен, он отряхнул его от тысячелетней пыли и принес Карибе. Ткань хоть и ветхая, но все же еще была способна прикрыть. Раэм обернул вокруг тела жены бывшую драпировку и закрепил на груди.

– Себя прикрыть ничем не хочешь? – язвительно спросила Кариба.

– О, я не думаю, что способен заинтересовать Темного, даже после столь долгого заключения – усмехнулся ее супруг.

– Как знать…. Где, по-твоему, может находиться эта печать?

– В моих снах Кавиану всегда был в одном и том же подземном чертоге. Там колонны с вырезанными на них знаками, поддерживающие свод, и всегда было темно. Значит, мы должны искать вход в подземелье или пещеру под храмом.

– Хм-м…

– Что это значит, Кариба? К тебе Кавиану являлся как-то по-другому?

– Ну… да.

– И как же?

– В первый раз он возлежал на огромной постели…

– На постели? Проклятье! Я так и думал, что он желает соблазнить тебя! – зарычал Раэм, сжимая кулаки.

– Думаю, что это не так. Скорее похоже, что Темному нравится смущать и выбивать из равновесия всех, с кем он общается. Он ведь питается плохими эмоциями, и, думаю, именно любая из них: страх, раздражение, злость или ревность – является его целью. Так что каждый раз, потеряв самообладание, мы прибавляем ему сил. Кормим его. И ты, муж мой, для него в последнее время просто основное блюдо. Ты должен держать себя в руках. – Кариба нежно коснулась груди супруга.

– Обещаю, буду стараться, – проворчал Раэм. – А как Темный являлся тебе еще?

– Да в разном антураже. Разыгрывал то влюбленного, то скорбящего над моей судьбой. А последний раз решил устроить трепетную исповедь, хотя в конце съехал на банальное бахвальство, – равнодушно пожала плечами Кариба. – Бог он и есть бог.

– Я был таким дураком, что поддался на его уловки, Кариба. Но я тогда не мог нормально мыслить, думая, что с тобой может творить Муррано и его скоты, – лицо Раэма исказила судорога сожаления.

– Не переживай, Раэм. Кавиану вел эту игру давно. Не думаю, что у нас были шансы избежать вовлечения в его планы. Не сейчас, так позже. Не тебя, так меня. У Темного была цель и масса свободного времени для разработки планов. Знаешь только, что меня удивляет? Почему мы с тобой? Мать Богов сказала мне, что кровь драконов, отданная добровольно, снимает любые печати и заклятья в Дараиссе. Неужели ему не проще было запустить свои когти в мозги любых других драконов и подтолкнуть к тому, чтобы его выпустили? Ведь Драконий повелитель и его жена не самые удобные жертвы, ты не находишь?

– Не знаю, жена моя. Может, для того, чтобы снять печать, удерживающую целого бога, нужно особо много сил? Но тогда у тебя вряд ли их в достатке, и вскрывать печать придется все же мне.

– Не торопись с выводами.

Они медленно двигались по внутреннему коридору храма, но буквально через пару десятков метров уткнулись в развилку.

– По-моему, становится холоднее, – сказала Кариба, – и тянет из правого коридора. Можем разделиться и проверить сразу оба.

– Ну, нет! Мы пойдем только вместе, Кариба. Даже если на проверку понадобится в разы больше времени, глаз я с тебя не спущу. – Тон Раэма даже не допускал возражений.

Кариба не стала перечить мужу, и они вдвоем двинулись в правый коридор. С каждым шагом становилось все более зябко. Вскоре стены и пол стали влажными и покрытыми скользким налетом, который мягко мерцал в темноте желтоватым светом. Скудного свечения было вполне достаточно для глаз, но идти по такому полу босиком было жутко неприятно, и драконицу то и дело передергивало. Раэм, заметив это, молча взял жену на руки и остановил поток собиравшихся сорваться возражений быстрым поцелуем. Кариба же только выдохнула, обвила мощную шею мужа руками и прижалась к его надежной груди. Пожалуй, такой непосредственный контакт, лишний раз подчеркивающий силу их близости, сейчас был особенно необходим.

Коридор пошел под уклон.

– Мне кажется, что мы уже давно находимся не под храмом, – сказала женщина.

– Так и есть. Похоже, этот проход ведет в какие-то пещеры искусственного или естественного происхождения.

Казалось, этому их пути во тьме не будет конца. С каждым шагом ощущение толщи почвы над их головами и тесного, замкнутого пространства коридора становилось все отчетливей. Для существ, чья вторая ипостась требовала большого пространства и была создана для свободного полета, это было особенно мучительно.