Я понимала, что это конец. Так четко и отчетливо, что даже становилось обидно. Словно в замедленной съёмке я видела, как прямо на мою «шкоду» несется огромная груженая фура, скользя колесами по мокрому от дождя асфальту. Она не сможет затормозить, а я не успею вывернуть руль. Да и куда? Мы на мосту. По правую сторону река. По левую — мчится еще один груженый автомобиль.

Вот так, понимая, что именно сейчас оборвется моя жизнь, я попросила все существующие высшие силы услышать меня и взглянуть на эту несправедливость. На то, как из-за мокрой трассы, неосторожности водителя и простой случайности погибает человек.

«Хочу жить», — пронеслось в голове за мгновение до столкновения.

Отмахиваясь от страшного сна, я постаралась проснуться. Прекрасно понимала, что утро уже не за горами, а значит, пора подниматься и собираться на работу. Сегодня совещание назначено на девять утра, на него ни в коем случае нельзя опаздывать.

Да чего же так качает? Я ведь вчера не пила.

Обреченно выдохнув и не дожидаясь звона будильника, я открыла глаза. Да так и замерла, рассматривая темные доски над головой. Сквозь широкие щели между ними виднелось голубое небо, пробивался яркий солнечный свет.

— Это еще что за…

Под руками зашуршало что-то совершенно непохожее на хлопковую простыню.

Медленно сев, я осмотрелась.

Приплыли, Ната. Это еще что за шутки?

Со всех сторон оказались деревянные доски, сколоченные в некое подобие огромного ящика. Над головой они были настолько неплотно прижаты друг к другу, что сквозь щели оказалось возможным рассматривать кучерявые белые облака. Пол тонким слоем устилала сырая и гнилая солома.

Меня опять качнуло, что-то заскрипело. Как колеса… у телеги.

Колеса. Дорога. Машина.

Последнее воспоминание прошило насквозь яркой молнией.

Я ехала в гости к младшему брату. Лешка просил по дороге заехать в магазин и купить к столу вина. Намечался привычный семейный ужин. Настолько привычный, что развитие событий можно было с легкостью предугадать.

После двух бокалов речь опять бы зашла о том, что в свои двадцать восемь я до сих пор не замужем и не нянчу детей. Опять бы ругались на карьеру, которую я все это время строила. Но я была готова обороняться и сводить все в шутку. Как обычно.

Но ничего этого не произошло. Потому что когда я сбросила вызов, то свернула с привычного пути. Поехала в объезд, чтобы заскочить в супермаркет.

А потом на встречку вылетела фура. И…

Я умерла.

Я знаю, что умерла.

Вздрогнув от этих мыслей, я осмотрелась еще раз.

Но если я умерла, то что это? Предсмертные конвульсии? Последние картинки, посылаемые мне погибающим мозгом?

Ущипнув себя за руку, ойкнула. Нет, если бы все было так, я бы не почувствовала боли. Ведь так?

Ящик, в котором меня куда-то везли, опять покачнулся.

Совершенно не понимая, что происходит, я прислонилась спиной к доскам, прикрыла глаза. Хотела собраться с мыслями, а сама… задремала.

Картинка появилась внезапно, вынырнула из темного омута, повисла перед внутренним зрением и задвигалась.

Яркий солнечный свет пробивается через высокие витражные окна. Спиной ко мне стоит худая женщина. На столе между нами лежит увесистый кожаный кошель.

Я знаю, что в нем золото. Много золота.

— Прости. Ты же знаешь, нам нужны деньги. Император хорошо заплатил. Его гарем…

Дальше я не слушала. В ушах шумела кровь, била набатом.

Только что меня продали в гарем человеку, которого я ненавижу больше всего на свете. Которому желаю самой мучительной смерти.

А теперь я должна стать его наложницей? Ни за что!

Ахнув, я открыла глаза и уставилась все на те же доски. Повозка скрипела, через щели прорывался ветер и насыщенные оранжевые лучи солнца.

Не сон! Это все не сон!

Я провела ладонями по лицу, пытаясь понять, как такое возможно. Что это было за видение? Как я могла оказаться в чужом теле, непонятно где?

С чего я взяла, что тело не мое? Да потому что моя кожа всегда была бронзового цвета, а волосы я красила в рыжий. А сейчас я была бледна так, будто просидела под замком всю свою жизнь. А волосы… Густые, длинные, черные.

Нет, о таком перевоплощении я только в книжках читала. В сказках.

Смириться с этим было сложно. Но все же, если посмотреть на ситуацию со стороны, то это лучше, чем превратиться в блин на дороге. Лучше… Ведь так?

Нервный смешок сорвался с губ, из глаз брызнули слезы.

Что за сумасшествие? Это ведь не может быть правдой!