— А у вас еще дела. С господином помощником, потом с господином вампиром. — Лилия смешно наморщила нос и чуть повела плечом в сторону Вэйна, уже давно устроившегося в свободном кресле с самым непроницаемым видом. Словно маску надел. И это яснее ясного говорило о чувствах, одолевающих моего соперника. — Захотите — навестите нас вечером. А мы пошли. У меня там семья, вообще-то, который день без присмотра и волнуется.

— Я сейчас вам экипаж вызову. Куда вы босиком по улицам? — понимая, что проиграл, улыбнулся я. Приятно, оказывается, иногда проигрывать такому противнику. Не знал.

— Да и дошла бы, не развалилась, что тут идти, — отмахнулась Лилия, но посмотрела на маму, которая, кажется, все еще не пришла в себя до конца, и вздохнула. — Ладно, вызывайте.

Когда через несколько минут они ушли в сопровождении Флесса, я еще успел услышать, как Лилия спрашивает у матери:

— Детка, как тебя зовут? А то неудобно, жить будем вместе, а еще толком не познакомились. Я — Лилия.

И тихий смех матери. Я так много лет его не слышал, а тут… и правда смешно. Моя женщина, похоже, не поняла, кем приходится мне эта тоненькая и действительно очень юная на вид эльфийка. За кого она ее приняла? За сестру? Дочь? Мы ведь похожи внешне.

Шаги стихли, и я резко обернулся к еще одному гостю. Непрошеному. Вампир встал с кресла и тоже явно собирался отправиться восвояси. Возможно, следом за экипажем.

— А вас, господин Рин Корван, я попрошу остаться.

Зеркальная дверца шкафа, в котором хранились кристаллы с записями старых дел и заметками, отразила мою весьма неприятную улыбку.

— Мр-р-ряу, — удовлетворенно сказала Тишина, всю эту невозможную сцену просидевшая тише мыши на шкафу.

Вэйн Рин Корван

Еще вчера утром я был под Городом. Теперь созерцал его сверху, с караванной тропы через восточный перевал. Вид был прекрасный, а для меня еще и последний. По крайней мере, на ближайший год.

По мнению большинства горожан, в том числе своих соплеменников, я покидал Город победителем. По крайней мере, не проигравшим. На заседании Большого Совета со стороны истинного победителя — начальника стражи — в мой адрес не прозвучало ни одного упрека, а только благодарности — например, за помощь в уничтожении гнусного убийцы. И вообще, мы, плечом к плечу, защитили горожан от ужасного зла.

И никто не знал о вчерашнем разговоре в кабинете господина Лимеаса.

Самый противный эльф Города оказался самым хитрым. Самым… С-сволочь такая! Столько лет притворяться честным прямолинейным служакой, дуболомом и простаком! И собирать, по крупинкам, по осколочкам, самый мощный компромат за всю историю городской стражи.

Я сидел в его кабинете и чувствовал себя идиотом, пока этот хитрый змей рассказывал, одним глазом заглядывая в неприметную папочку, сколько у меня в доме рабов, приобретенных вне Торга, а значит, и без оформления. Какие запрещенные ядовитые растения растут в моей усадьбе. Сколько допрошено свидетелей и тайно изъято протоколов из дел давно минувших и самого свежего, когда я «приютил» на территории клана убийцу. Среди мелких, не достойных внимания грешков упоминался и подкуп секретаря стражи.

Случайно или нет, в этот момент в кабинет заглянул мерзкий гоблин Хвыщ.

— Кстати, господин Вэйн ничего тебе не должен? — как бы невзначай спросил еще более мерзкий эльф, которого я недооценил.

— Больше ничего, — ухмыльнулся Хвыщ. — Последние пятьдесят золотых я сдал в канцелярию под расписку, как всегда. Пойдет в фонд сирот, детей погибших стражников.

А я вспомнил, как он совсем недавно выклянчил у меня аванс. Вот… гаденыш. Такие признаки измены надо считывать сразу. Неужели я старею?

Пропустить удар сильного, равного противника — неприятно, но не унизительно. Увы, хитроумный старикашка, верный начальнику стражи до своих зеленых костей, нанес мне особо обидный удар. По отдельным словам, по намекам и, главное, по своим умозаключениям я понял — Хвыщ с самого начала был в сговоре с начальником. И похоже, по инициативе коварного эльфа разыграл комедию с обвинением помощника. Тот же до конца игры не посвящал моего нечистокровного соплеменника в интригу.

Каждому вампиру выпадает один и тот же сон: клыки вонзаются в самую желанную шею. А она оказывается каменной, и вместо сладостного вкуса — хруст поломанных зубов. Именно это я и ощутил в ту минуту, когда почти поверженный враг оказался хитрым предусмотрительным победителем. Победителем по праву.