Парень шагал впереди. Юля ничего не могла с собой поделать — пялилась на его ноги, обтянутые лосинами. Складывалось такое впечатление, что хорошо выделанную кожу сшили по тесной выкройке, намочили и натянули на человека. Высохла она так, что плотно обтекала каждую выпуклость: сильные икры, крепкие бедра, круглые ягодицы. О! В низу живота стало горячо. Да что же это! Девушка заставила-таки себя перевести взгляд выше: замшевый жилет цвета молочного шоколада был стянут на талии коричневым ремнем — не слишком сильно. Тесная батистовая рубаха не скрывала рельефных бицепсов. Пожалуй, фотка этого «качка» порвала бы соцсети, попади она туда. Юлька не была любительницей таких типажей. Наоборот: не задерживаясь, прокручивала посты с полуголыми мачо. Но воспоминание о том, как сильные руки держали ее в полутора метрах над землей, будоражило сознание и закручивало внутренности в тугой узел. «Поскорее бы дойти, — шептала она, топая по анфиладе комнат». Мольба ее дошла куда надо: сопровождающий остановился у высокой двустворчатой двери, украшенной всадниками на здоровущих баранах, и объявил:

— Ясная заря Юлла по приглашению правительницы!

Распахнувшие дверь стражники поклонились, Юля ступила на шерстяную дорожку, в которой туфельки утопали как в майской траве. Стараясь не наступать на розовые облачка, она добрела до гостиной. Неумело изобразив реверанс, заняла указанный матерью стул. В комнате никого кроме них не было, хотя овальный стол был сервирован на шесть персон. Увидев перед собой тарелку куриной лапши, девушка поморщилась — терпеть ее не могла.

— Не представляю, как заведено там, откуда ты явилась, — сердито заговорила королева, — у нас принято есть, что дают. И помни, до утра больше ничего не получишь.

Юля пожала плечами и взялась за ложку.

— Итак, ты понимаешь наш язык, — констатировала мать и, дождавшись очередного кивка, спросила: — Тебя посетил Дюгор? — Не получив ответа, уточнила: — Тот шаман, что призвал тебя. Он привез «толмача»? Собственно, больше и некому.

Она помолчала, наблюдая, как гостья давится лапшой, и позвонила в крохотный фарфоровый колокольчик. Тут же из боковой двери, замаскированной под картину — натюрморт с кувшином и фруктами, выскочил статный разносчик с блюдом. Увидев запеченные под сыром овощи, Юлька не сдержала радостного возгласа: «А-о-у!» Ну и зачем было мучиться? Подрумяненные, посыпанные красным перцем и мелко нарубленной зеленью кусочки картофеля, репы, кабачков и тыквы выглядели очень аппетитно. Девушка с удовольствием принялась за еду. Королева, словно ей передался оптимизм дочери, улыбнулась и умоляющим тоном заговорила:

— Никто не должен знать. Посещение Дюгором дворца, если о нем станет известно, вызовет непредсказуемую реакцию… — Она потерла лоб, собираясь с мыслями, и спокойнее сообщила: — Наша поездка к нему была рискованной. Но тут выбора не оставалось. Это тайна, ты поняла?

— А как же Элих? — напомнила Юля. Из-за набитого рта фраза прозвучала невнятно, однако мать вытаращила глаза, как будто ей показали говорящую жабу.

— Юлла? Ты вернулась? — пролепетала она.

Юля проглотила пережеванный кусок картофеля и более четко сказала:

— Нет. Меня зовут Юлия. Моя мама обыкновенный бухгалтер. Ну… не совсем обыкновенный, она заместитель главбуха, но все-таки не королева.

— Я не королева, — едва шевеля онемевшими губами, поправился ее мать Юллы. — Я — правительница. Лучистая радость. Почему ты разговариваешь? «Толмач» позволяет понимать чужую речь. Но не…

— Вообще-то колдун обещал, что только через три дня я смогу… Сама в шоке!

— В тебе магия… — то ли спрашивала, то ли утверждала правительница. — В вашем мире есть магия?

Юлька пожала плечами и принялась за остывшие овощи. Трапеза продолжалась в тишине. Со вторым блюдом было покончено, слуга установил в центре стола чайник, тарелку с бисквитами, вазочку с конфетами без оберток и удалился. Хозяйка налила себе горячий напиток и жестом предложила Юле сделать то же самое. Девушка потянулась к чайнику, но отдернула руку, услыхав неприятный скрежет. Оглядевшись, заметила, что в раме около входа происходит движение: портрет принцессы уползает в сторону, его сменяет дядька — тот, что сопровождал Юлю в прошлый раз. Она взглянула на мать: что за «диафильмы» тут демонстрируют? Та протяжно вздохнула, звякнула в колокольчик и обернулась к Юльке:

— Молчи, чтобы не случилось. Мы вынуждены были объявить о твоей болезни, сказав, что ты потеряла голос, и восстановится он не скоро.

— Ладно. Мне не трудно.

— И еще. Отбор отменить нельзя. Женихи уже в пути. Так что готовься.

Что еще за отбор? Какие женихи? Девушка встрепенулась, но вопроса задать не успела, из-за дверей послышался голос Элиха:

— Тиннет Апол с сыном к правительнице!

Тут же дверь распахнулась, показав того самого дядьку. Лицо его, вчера вполне интеллигентное, на сей раз перекосилось от негодования. Однако, увидев Юлю, мужчина справился с собой, нацепил маску умиления и слегка наклонил голову: