«В маленьком селе, где всяк друг друга знает, мне не скрыться. Надо двигаться к городу и смешаться с его безликими толпами, это единственный вариант не попасться в лапы ищеек Хальера. Как осуществить этот ''гениальный'' план?»

Время двигалось к полудню. Судя по репликам за стеной, в пекарне успели управиться с городским заказом и уже не спеша пекли пироги и булки для местного населения, которое тонким ручейком текло за выпечкой к завтраку, а чуть позже — к обеду. Вот и семья хозяина ушла на обед, велев несчастной служанке пополнить бочку водой и перемыть кучу чанов и противней.

— Пироги с мясом есть не смей, бери с капустой и вареньем и не больше двух штук, а то из жалованья вычту, — напутствовал хозяин, уходя домой, и Алеся посочувствовала девушке. Как она умудрилась так располнеть при столь тяжелой работе и скудном питании?

Ответ нашелся быстро, когда девица доела второй разрешенный пирог и распахнула дверь чулана, протягивая руку к вчерашнему хлебу… да так и застыв с открытым ртом, уставившись на растерявшуюся от неожиданности Алесю.

К счастью Алеси, она очнулась первой. Шустро дернув на себя девицу, она прорычала со всей накопившейся злостью:

— Хоть слово вякнешь — магией сожгу, понятно?!

Девица побелела, как мел, и рухнула в обморок на порог чулана.

— Елки-палки, что ж ты такая впечатлительная-то? — простонала Алеся, с трудом затаскивая в чулан тяжелое тело. — Так, полежи тут, через три минуты все одно ничего не вспомнишь.

Алеся выскочила из чулана, закрыла дверь и заклинила ее так, будто стоявшая рядом кочерга случайно в пазы нижней задвижки упала и служанку в чулане заперла.

— Куда бежать?! — в панике бормотала Алеся, боясь, что кто-нибудь опять заглянет в пекарню за хлебом и увидит тут неизвестную девицу, находящуюся в розыске.

В ответ на ее опасения по подъездной дороге застучали колеса телеги.

— Эй, хозяева, есть кто? Грузи заказ, мне некогда, до города еще долго добираться! — крикнул зычный голос.

Алеся перекрестилась и выпорхнула навстречу пожилому бородатому мужчине, слезавшему с длиннющей телеги, уже на две трети заполненной разнообразными съестными припасами.

— Это вам надо три сотни булок, пять сотен буханок черного хлеба и пятьдесят ватрушек отгрузить? — прощебетала она, подстегнув свою память.

— Мне, красоточка, мне. Новую служанку Хавор нанял? А старая где?

— На обед все ушли, меня оставили вас дожидаться. Куда грузить, не подскажете? В первый раз я на работу вышла.

— В первый раз вышла, а тебе уж всю пекарню на долгое время доверили? — удивился мужик.

— Так не чужая, чай, а родной сестры хозяйки дочка, — бодро врала Алеся, горячо молясь, чтобы мужик был городским, в местные родственные связи не посвященным.

Ей повезло: бородач хмыкнул понятливо и закивал.

— Ясно. Странно, что раньше тебя на селе не встречал — такую синеглазую красотку и в моих преклонных годах не позабудешь. — Мужик задорно усмехнулся, блеснув черными глазами, даже не подозревая, насколько он не прав в своей последней фразе. — Давай, помогу загрузить, ты из пекарни поддоны с хлебом носи, а я их сам расставлю, как надобно.

Быстро пересчитывая содержимое поддонов, Алеся в поте лица таскала их к телеге. На последней ходке очнулась служанка, но Алеся вышла из пекарни, не обращая внимая на стуки и приглушенные тяжелой дверью крики из чулана и радуясь, что телега торговца стоит далеко, а на улице шумно от постоянно проезжающих по дороге телег, скачущих коней, орущих на все лады деревенских мальчишек и других громких звуков села у большого тракта. Загрузив последний поддон, она утерла лицо платком и попросила:

— До другого края села не подкинете? Раз вам я товар уже отгрузила, то успею еще как следует дома пообедать.

— А чего ж не подкинуть, подкину. Садись назад в конце телеги за своими булками.

— Ага, сейчас, только мешок один прихвачу и дверь прикрою.

Алеся взяла выданные мужиком монеты в холщовом мешочке, с умным видом «пересчитала» их (а на самом деле присмотрелась к местным денежным знакам). Заскочила в пекарню, спрятала мешочек с деньгами на столе под ковшом (чтобы служанку бедную не отдали под суд за кражу), плотно закрыла дверь, взяла мешок со своими вещами и вчерашним хлебом, украденным у поросят, и со спокойной совестью уселась на край телеги, поджав под себя ноги и хорошенько спрятавшись от возницы за горой поддонов с хлебом. Средь бела дня никто в закрытую пекарню не полезет и ничего не украдет, тут даже белье спокойно на улице по ночам висеть оставляют, да и мужик ничуть не удивился, что она просто двери закрыла — значит, проблем с воровством тут нет.

«Не было до моего появления, — поправилась Алеся. — Ничего, я уже уезжаю, прощайте, дорогие жители этого села с неизвестным мне названием».