Раньше, до того как тайная канцелярия взяла под свой строгий контроль поставку в нашу империю иномирных магов, процесс их ловли был стихийным, неуправляемым. Магию хоть и умудрялись с них выкачивать, но должного присмотра за пленниками обеспечить не могли, в результате чего иномирные маги частенько сбегали. А они же самовосстанавливающиеся! Их магический резерв в итоге восполнялся и страшно вспомнить, сколько зла творили беглые маги! Огромный по площади пожар в столице, унесший жизни тысяч людей, устроил беглый маг-стихийник, пытаясь согреться зимой в заброшенном доме, где скрывался от преследования. Всем памятен потоп в горном районе на западе империи, когда сошедшие с вершины горы расплавленные беглым магом снега смыли со склонов величественной горы Аюртаг десять поселений. А массовые истерии и самоубийства — следствия побегов магов-менталистов? Словом, много проблем создавали иномирные маги. Сейчас же, благодаря четкой работе тайной канцелярии, отлаженным действиям охотников и ищеек, ир Хальер решил эту проблему. Теперь несанкционированные попытки построить межмировые самодельные порталы строго преследуются по закону, а все отловленные храбрыми охотниками маги содержатся под бдительным надзором в одном месте».

Алеся не выдержала и захлопнула журнал, в сердцах шваркнув его об стенку.

— Твари! Хальер — первая тварь! Его бы на землю в тюрягу, под «бдительный надзор»! За что?! Разве жители других миров виноваты, что вы высосали до дна магию собственной планеты? Заводов они у источников понастроили, порталы межмировые у них установили, видите ли, — вот и поплатились за жадность. У нас тоже бездумно расходуют природные ресурсы, но в чужих мирах их не воруют!

«Если научатся выходить в другие миры, то мигом начнут воровать», — ехидно предположил ее внутренний голос, но Алеся от него отмахнулась. Гипотетические предположения — это одно, а реально существующее насилие над безвинными людьми — это совсем другое! Парни и девушка, которых вместе с ней с Земли перенесли — милые ребята, не преступники, за что с ними поступают, как с животными?! За что лишили своего мира, свободы, право выбора? Ведь у них наверняка остались на Земле родные и близкие, друзья, учеба, работа, планы на жизнь — так за что?!

— Похоже, мое бегство — это первый прокол ира Хальера. Ну, глава ищеек, обещаю: это будет самый памятный прокол в твоей преступной карьере! Ты меня еще попомнишь, гад, и родовое проклятье мне не помешает!

Наверное, так и становятся народными мстителями, революционерами, непримиримыми врагами режима. Алеся точно знала, что ее ближайшие цели безвозвратно изменились: она не спрячется трусливо в углу, она не сбежит на другой континент в поисках нелегально производящихся там мини-порталов (пресса уверяла, что тайная канцелярия в других империях не добилась столь значительных успехов в контроле всего и вся, как в Велейской империи). Она вытащит из Греблина своих иномирников и тех, кто томится на чертовом острове вместе с ними! И либо они договорятся о достойной жизни здесь, либо вернутся в свои миры, либо погибнут в борьбе за свободу.

Правда, вероятнее был альтернативный вариант: Хальер поймает ее в свои сети и высосет до дна, как паук муху, но Алеся клятвенно пообещала себе, что сделает все, чтобы гад подавился.

Или хотя бы несварение заработал…

Тот, против кого Алеся намеревалась бороться, отстаивая право на свободу, мрачно взирал на мертвое тело убитой девушки. Ир Хальер думал о том, что неспроста заметно участились эти убийства: десять лет назад нераскрытых похожих дел было три-четыре за год, а сейчас только в последний месяц уже два. Маньяк вошел во вкус, ему все больше нравится убивать и он все меньше сдерживает в себе это стремление. Возможно, приобрел наркотическую зависимость от искусственно созданного переизбытка магии в организме, вызывающем эйфорию, сродни той, что наблюдается при алкогольном опьянении, и ощущение всемогущества, как при приеме некоторых травяных настоев и употреблении курительных смесей.

Жертва была обнаружена на опушке леса, под прикрытием живописных кустов, цветущих крупными белыми цветками. Белоснежные лепестки падали на тело, как слезы горюющей матери, которую ищейки под руки отвели домой. Сейчас над женщиной колдовал штатный менталист, стараясь снизить интенсивность переживаний несчастной, «состарить» их, будто со смерти дочери прошли не часы, а годы: после недавнего случая, когда родительница жертвы повесилась, Хальер ввел это обязательное правило.

Ир прикрыл глаза, сосредотачиваясь на запахах окружающего пространства, — только ароматы цветов, привычные запахи летнего леса, лугов и близкого села. Ни малейших запахов другого человека — только убитой девушки.