Неимоверным усилием воли задавив в себе чувство ярости и прервав магический обмен, Хальер ледяным тоном обронил:

— Ты лишилась рассудка?

Лицо Луизы вспыхнуло злостью, она вскочила и крикнула:

— Наверное, может и так! Мне надоела эта вечная бесстрастность, я хочу бурления чувств, хочу подпасть под действие твоей магии, испытать эти невероятные головокружительные ощущения!

— Выражайся точнее: ты хочешь испытать наркотическое упоение от переполнения резерва, а потом умереть от истощения жизненной энергии, — холодно поправил Хальер.

Женщина очнулась, взяла себя в руки, возразила нежно:

— Я хочу твоей неподдельной страсти.

«Звучит красиво, но флюиды лжи сильно портят впечатление», — усмехнулся Хальер и жестко сказал:

— Если я в самом деле воспылаю к тебе неимоверной страстью, то никакой защитный амулет не спасет тебя от смерти, Луиза, и даже сотня амулетов не спасет. К счастью, ничего подобного тебе не грозит, особенно теперь: я не желаю больше тебя видеть. Сумму денежной компенсации за разрыв можешь сообщить мне завтра, а сейчас — освободи комнату от своего присутствия: терпеть не могу глупцов, знаешь ли, а еще — у меня нет времени на праздное времяпрепровождение.

Утром выходного дня Адис нашел главу тайной канцелярии в его личных покоях, но отнюдь не в спальне, как было велено. Помимо рабочего кабинета, имевшего отдельный вход из коридора и не сообщавшегося с другими комнатами, иру Хальеру были выделены во дворце еще три комнаты. Одну из них он превратил в библиотеку, вторую — еще в один рабочий кабинет, но кабинет личный, куда допускался лишь очень малый круг доверенных лиц, — здесь Коул Хальер предавался своему излюбленному занятию: теоретической магии. Самая маленькая комнатка была отведена под спальню, но она редко использовалась по назначению: на покрывале большой кровати обычно были разложены схемы и разбросаны листки с уравнениями и поясняющими их рисунками.

Собственно, такая картина и сейчас предстала перед глазами императора: в кабинете за столом сидел Хальер, с отрешенным видом складывая детский конструктор, а от стола к кровати в смежной комнате вела белая дорожка из вороха исписанных листков.

— Ты опять не спал, — Адис обвиняюще ткнул пальцем в товарища. Потом вспомнил о своем даре стихийника и потратил невеликий резерв своей магии на удаление пыли со всех поверхностей и из всех углов: в эти комнаты было запрещено являться служанкам, а сам Хальер такими неважными делами, как уборка, голову себе не забивал.

Ир очнулся:

— А? Уже утро?

— И чем ты всю ночь опять занимался? — грозно вопросил император, складывая руки на груди.

— Жизнь и магию из девушек не выпивал, оставил это развлечение на сегодняшний день: поедем в твое имение, устроим на девиц совместную охоту…

— Не смешно. Колдуешь над проблемой портала? Как вчерашний эксперимент, не удался? Все без изменений?

— Ага. Течёт, гад. Сколько ни вливаю магию — вся уходит без толку. Адис, посмотри — видишь общие черты во всех заклинаниях?

Хальер вскочил, схватил с кровати листки, быстро их перебрал, вытащив штук десять, потом еще десяток набрал с пола. Разложив все на своем большущем столе, сказал нетерпеливо:

— Ну, что скажешь?

— А что я могу сказать? Я в Греблине не учился, во мне никогда не было зачатков гениальности, которые стоило бы развивать. Вижу, что это формулы, описывающие разные заклинания. Вот эти — точно стихийные, эти похожи на целительские, но то совсем не моя тема. Откуда ты их наскрёб?

— Я не наскрёб, я восстановил их по структуре портала. Раньше вязь этих двадцати заклинаний опоясывала портал, удерживая в нем магию. Не только межмировой портал — на транспортных такая же структура. Если соединить эти клочки в единую сеть вокруг портала — магия перестанет уходить, это абсолютно точно.

— Ух, ты! Так в чем проблема?

— В конструктор такой играл в детстве?

Хальер указал на набор деревянных деталек, которые Алеся сочла бы рассыпавшимися фигурками от Тетриса: они все имели разные выступы и выпуклости, ровные углубления и вогнутости, но при правильной сборке идеально подходили друг к другу: выпуклости ложились в вогнутости, образуя в итоге ровную призму. Трехмерный пазл, как сказали бы земляне, знакомые с похожими игрушками.

— Само собой — в школе всех стихийников учат управлять стихией воздуха, собирая конструктор без помощи рук. К чему ведешь?

— К тому, что я долго не мог понять, почему все выписанные мною заклинания такие разные и как их подвести под общий знаменатель, а вчера ночью понял: они и должны быть разные, как детали этого конструктора! Общие черты, которые я в них видел, нужны не для того, чтобы соединить их логической цепочкой и прийти к конечной итоговой формуле — совсем нет! Эти схожие черты позволяют им цепляться друг за друга, образуя объемную сетку. В этой теории нет промежуточных этапов — все эти формулы одинаково важны, как важен каждый камень в кладке стены, понимаешь?