Меня легонько поцеловали в плечо. Но от следующего вопроса шестилетнего ребенка мы с Эвансом слегка опешили:

— А когда я вырасту, мне тоже нужно будет на драконнице жениться? — спросил сын.

— А что тебе драконницы не нравятся? — наконец смог вымолвить Эванса, пока я все еще продолжала хлопать ресницами, не зная, что ответить.

— Ну, не знаю! — задумался ребенок. — Вот мама она даже ничего! А вот остальные… Ну эти Ричардс, например. Они мне не понравились. На такой бы я жениться точно не стал!

— Значит, решено, на Ричардс не женимся! — подытожил Эванс, подмигивая мне.

— Ладно, вы как хотите, а я встаю! — поставила я мужчин перед фактом. — Все равно уже не усну, хоть пойду, побегаю. Только вот в чем?

Да, проблема!

То, что я осталась в замке на ночь, само по себе было фарс мажором. Естественно ни о какой одежде и речи не было. А чью ночную сорочку надели на меня, пока я была без сознания?

— Это Маргарет передала свою. У нее тут остались вещи, которые она носила до замужества, — прочитал мои мысли Рамсей. Или угадал, что вернее, глядя на то, как я разглядываю надетый на меня презент.

— А можно позаимствовать у твоей сестры, что-нибудь спортивное? Или они на ночь не остались?

— Нет, не остались. Но думаю можно попросить служанку, подобрать тебе что-нибудь подходящее.

После этих слов Эванс взялся за артефакт вызова прислуги. Выполненный в виде позолоченного колокольчика, он был магически связан с приемным устройством на половине слуг.

Кстати, допотопный. Современные варианты, выполненные магистром Фирсом, были снабжены и переговорным устройством. Чтобы слугам не приходилось два раза бегать.

Здесь же на звонок герцога пришла молодая девушка в форменной одежде и была отправлена в комнаты молодой госпожи за спортивным костюмом.

Получив желаемое, отправилась в ванную переодеться и привести себя в порядок. Костик уснул н, по-детски сложив обе ладошки под щекой.

Только увидев меня в костюме для гимнастики, Эванс, почему-то, решил пойти со мной. Подумаешь, обтягивающий костюм. Нигде ничего не виднеется, все чинно и пристойно. Да и вообще, не голая, и на то пусть спасибо скажет, гад чешуйчатый! Но дракон даже по пути к площадке порыкивал на проходящих мимо слуг мужского пола, которые зачем-то сразу резко бледнели и пытались мимикрировать под стены или элементы декора.

Чем неимоверно бесил меня. Поэтому не удивительно, что начала я гимнастику в несколько быстром темпе, стараясь не обращать никакого внимания на крутящегося рядом дракона. Только хватило меня ненадолго, минут на пятнадцать максимум. Потому что эта ящерица обсидиановая, решил устроить мне стриптиз. Ну а как еще назвать то, что этот… просто нет слов кто, выделывал, держась на перекладинах с голым торсом.

Нет, я честно пыталась не подсматривать, проводя наклоны и растяжку, даже отвернулась от дракона, стараясь достать рукой то до левой, то до правой стопы. Только каждый раз при очередном наклоне понимала, какой вид открывается перед драконьим взором.

А ведь он отворачиваться даже не собирался!

Пришлось повернуться. Но стоя к Эвансу лицом было трудно не заглядеться на выверенные движения дракона, что выполнял такие трюки, какие земным гимнастам и не снились. При этом не отводил огненного взгляда от моей фигуры.

Когда же я все-таки принялась выполнять наклоны вперед, Эванс лишь один раз заглянул в мое декольте. А затем с чертыханьем слез с перекладин.

— Все доигралась!

Подойдя, он просто перекинул меня через плечо.

Вторую часть гимнастики мы проделали в закрытой от посторонних глаз ветвистым плющом беседке. Третью — в ванной комнате, где Эванс не захотел принимать водные процедуры в одиночестве.

Что и говорить, что к завтраку мы вышли до скрипа чистые, донельзя довольные и жутко голодные.

А вот в столовой нас ждал сюрприз.

В составе сидящих за столом со вчерашнего дня произошли серьезные изменения. Не было ни графинь Ричардс, ни Хатчинсонов, а вот герцогиня Монтероз присутствовала. Рядом с ней сидела еще одна женщина. Она могла бы называться красивой, если бы не выражение лица, с которым эта фифа аристократическая смотрела на меня. А еще в ее взгляде была ничем не прикрытая ненависть. Ненависть по отношению ко мне. Что, согласитесь, было странно. Трудно ненавидеть человека, которого видишь впервые.

Но не это было главным. Ненавистью меня не удивишь! Именно от этой фифы исходил запах некроманта побывавшего в склепе Уильяма Гилберта Маклина, покойного герцога Монтероз.

Что ж, одним секретом меньше.

Еще один персонаж сидел по правую руку от хозяина замка. Мужчина. Дракон. Он казался смутно знакомым. Но, где я могла его видеть? Совсем еще не старый. Но вот седой. Совершенно. Полностью. При виде меня он встал, шумно вдыхая воздух: