Когда Костик убежал, прикрыв за собой дверь. Я села в кресло, стоявшее неподалеку от кровати.

— Я Вас слушаю, господин Даллас Гэлбрейт!

Он пристально посмотрел мне в глаза, затем вздохнул и спросил:

— Что именно Вас интересует?

— Как я понимаю, Гэлбрейт не настоящее Ваше имя, а настоящее Вы мне не скажете.

— Не скажу, для Вашего же блага! — прямо ответил мужчина.

— Не знаю, чем мне навредит знания настоящего, но это Ваше право! — так же прямо ответила я. — Я хочу знать, чем мне грозит спасение Вашего бренного тела?

— Надеюсь ничем, если по документам будет мертв некий Дин Гилберт Бойд.

— Ну, допустим, имя я узнала при ритуале, а убийцы?

— К сожалению, жертве не удалось опознать нападающих. Кроме того, что их было четверо и они скрывали лица под иллюзией.

— Да, еще один висяк в отделе бедного Поллака, накануне смены начальства. Главному инспектору не позавидовать! — вздохнула я. — Но это версия для общественности, если можно так назвать! Я же хочу услышать, в чем причина такого поведения Ваших убийц. Чтобы Вам доверять я должна знать правду! — глядя прямо в лицо оборотня, произнесла я. И добавила. — Имена и титулы меня совершенно не интересуют. Но, предупрежу сразу, я чувствую, когда человек врет и когда просто не договаривает!

— Тяжело с таким даром жить. — то ли спросил, то ли констатировал факт сидящий на расстоянии вытянутой руки мужчина.

— Мне нет! — улыбнулась я. — Скорее даже наоборот. Не приходиться терпеть возле себя проходимцев.

— А вот мне очень! Но Вы хотели услышать историю?

Я кивнула соглашаясь.

— История стара, как мир. И вполне обычна для нашего королевства. — вздохнул Гэлбрейт, начиная рассказ. — Мой отец аристократ, приближенный к королю. Не встретив свою истинную пару, женился лет в шестьдесят на леди из хорошего рода. Это был очень выгодный брак. О любви, естественно ни шло и речи. Обычная выгода, объединение двух сильных семейств. Вы наверное знаете, что сила в обществе оборотней это все? Не так важны богатства или титулы, как сильное потомство! У сильных самок… Простите, женщин обычно рождаются сильные котя… дети. Вот и у моего отца старшие сыновья были вполне сильными, но, к большому сожалению моего отца, альфа-ген они не унаследовали. И спустя лет пятнадцать после женитьбы отец встречает дочь купца. Мою мать. Которая, уж не знаю на счастье или на беду, оказывается истинной парой моего отца. Обычно в таких случаях оборотень разводиться с прежней женой и жениться на истинной паре, ведь без нее он просто не сможет жить! Но в случае с моим отцом, все оказалось намного сложнее. Если бы он был простым дворянином, то ничто бы не помешало их счастью… — Гэлбрейт надолго замолчал, погрузившись в какие-то свои воспоминания. А потом словно очнувшись посмотрел на меня и продолжил. — Но вмешалась политика. Мать была перевезена в Старый замок, а отец навещал ее порталом, живя при этом в первом браке. По сути, из моей матери сделали содержанку!

Эмоции бурлили в душе мужчины, скручивая в тугой узел кипевшую в нем магию и выплескиваясь наружу в виде изменившихся рук или удлиненного зрачка.

Я же продолжала сидеть в своем кресле, никак не комментируя его рассказ. И оборотень, потихоньку успокаиваясь, продолжил:

— Мама, каким-то чудом, сумела сбежать. На пятом месяце беременности мной. И спрятаться… на долгих восемнадцать лет. Пока у меня не случился непроизвольный выброс магии, и мне не пришлось поступать сначала в гимназию, а потом и в Академию. Как очень магически одаренному! Здесь и увидел меня отец, приехав с очередной инспекцией. К сожалению, оборотни, так же как и драконы — при этом он пытливо посмотрел мне в лицо. — обязательно чуют свое потомство. Хотя в моем случае, достаточно и просто посмотреть на меня. Я точная его копия! — тяжело вздохнул Даллас. — Когда я уезжал учиться, мама ясно дала понять, что если я встречу отца. Почему-то она в этом ни на грамм не сомневалась! То ни в коем случае не должен сообщать, где находиться она сама. Она переехала, и даже я не знал куда. Просто, время от времени она сама навещала меня, балуя своей выпечкой или моими любимыми сладостями.

Когда он говорил о матери, его лицо непроизвольно становилось приветливее и ярче, что ли! На губах начинала блуждать улыбка, а глаза светились добротой и нежностью.