Я же заметила сразу. Как и уставший вид мужа, и пролегшую меж бровей складку. Она появлялась у Эванса лишь в момент сильной усталости или глубокой задумчивости. Но сейчас глаза моего дракона лучились нежностью. Он с умилением смотрел на нашу троицу. Пока не остановился на мне.

Нежность сменилась горячей жадностью, той самой, от которой захотелось поправить упавшую бретельку. От этого действа в глазах супруга вспыхнул огонь.

— Папа, папа, папа пришел! — голос сына разрушил магию взглядов. Костик же, не подозревая об этом, спрыгнул с кровати и побежал к отцу, чтобы тут же повиснуть на нем, как маленькая обезьянка.

— И чем вы тут занимались? — спросил Эванс, неся сына ко мне.

— Мы пазлы собирали! — Костик спрыгнул с рук отца еще на подходе к кровати.

— Осторожно! — вскрикнула я, но мои мужчины меня проигнорировали.

— Пазлы говоришь? — Эванс присел на кровать, облокотившись на подушку сбоку. И пристроив подбородок на моей макушке, шумно втянул воздух.

— Вкусно, правда? — спросил сын, внимательно наблюдая за отцом.

— Не то слово! — проурчал Эванс, словно не дракон, а большой кот. — Так где пазлы, кто обещал похвастаться?

А дальше повторилось все тоже самое, что и полчаса назад, но уже в присутствии Эванса.

— Ну, а теперь бегите в свою комнату, сорванцы! — погнал Рамсей мальчишек. — Нам с мамой нужно переодеться к ужину, да и вам не мешает!

— Хорошо, пап!

— Хорошо! — ответили мальчишки хором.

— Мам, ну ты же приклеишь? — еще раз переспросил меня сын, задерживаясь у дверей.

Переворачивать и склеивать картинку, после того, как ее собрали, была лишь моя прерогатива. Никому другому эта почетная миссия не доверялась.

— Обязательно, после ужина склею. — пообещала я, — Завтра уже можно будет повесить.

— Хорошо, мам! — вырвался Костик, — Я уже место на стене выбрал. Пойдем, Брайан, переоденемся!

Эванс проводил мальчишек до двери. И закрывшись за ними, повернулся ко мне.

— Ящерка, ты мне задолжала! — просветил меня супруг, довольный до невозможности. Приближаясь к постели и на ходу расстегивая рубашку.

— Это когда я успела? — недоуменно поинтересовалась я.

— Вчера ночью кто-то заснул, не дождавшись своего супруга.

— Так не нужно было этому супругу засиживаться в кабинете чуть ли не до утра! — усмехнулась я, переползая к краю постели. Поближе к Эвансу. — Так, что это Вы мне задолжали, Ваша Светлость!

— Что ж я готов… отдать долг, моя Герцогиня.

— О! Вашу готовность, мой Герцог, я вижу!

Вплотную приблизившись к кровати, Эванс нависал надо мной, стоящей на коленях. Хитрый дракон без зазрения совести заглядывал в глубокое декольте моей сорочки.

Я встала, спуская с плеч бретели.

Эванс, не спуская с меня измененных глаз, с шумом втянул воздух. А потом, резко притянул меня к себе, по очереди прикасаясь губами сначала к одному соску, затем то же самое проделывая со вторым.

— Как же я скучал по вам!

Горячие руки погладили кожу, но стояло подуть, как они послушно превратились в твердые вишенки.

— А по мне, Ваша Светлость Вы скучали?

— По тебе я скучаю всегда, моя любимая Ящерка!

Меня тут же подхватили под ягодицы и наклоняясь, аккуратно уложили на кровать.

— Надеюсь, мы не сильно запозднимся к ужину? — поинтересовалась я.

— Нет, Аманда сказала, что у нас в запасе еще полчаса.

— Полчаса, это хорошо! — привлекая мужа к себе, ответила я.

Когда мы спустились в столовую, здесь уже собралась большая, но чисто мужская компания.

Кузены мужа азартно сражались в шахматы. Причем белокурый Леонард Гейрил явно подначивал своего соперника — жгучего брюнета Джереми Уилсона. Майкл Уилсон же, явно сопереживая брату, но не имея возможности подсказать с остервенением кусал губы, нависая над доской. А вот Даллас с Дином Клэнси вели спокойную, неторопливую беседу, попивая аперитив.

Еще в спальне Эванс предупредил меня, что пригласил на ужин бывшего сослуживца. Но насколько я поняла, Клэнси практически напросился. А муж просто не имел возможности отказать.

Мальчишки носились по всему первому этажу, играя в догонялки. Нам были отлично слышны их голоса. Но в столовую они не забегали, прекрасно зная, что Аманда за это по головке не погладит.

Однажды Костик уже имел несчастье сбить нашу мамушку, несшую со взваром. Кувшин того столкновения не выдержал, упал и разбился.

Нет, она не кричала и не ругалась. А лишь с упреком посмотрев на Костика произнесла, по привычке уперев руки в бока:

— Я была о Вас лучшего мнения, молодой господин! Столовая и кухня не место для детских игр! — а потом беззлобно заворчала. — Вот теперь еще и убирай!

— Мы сами уберем! Правда же, Костик? — предложил нагнавший своего подопечного Гэлбрейт.

— Да, сами уберем. — согласился сын.

— А еще извинимся! — намекнул оборотень.

— Прости меня, Аманда! Я больше так не буду! — тут же спохватился Костик.

— Да будет Вам, молодой господин! — Аманда просто не умела долго злиться. — Идите уж!