Книга открывалась не подряд, а как-то выборочно, в разных местах. Огромные куски текста вообще так и оставались недоступными для чтения. А то, что удавалось разобрать, требовало от Ники огромного напряжения.

И это было трудно. Собраться, сконцентрировать внимание на книге и начисто отвлечься от неведомой опасности, таившейся за дверью, которая кстати, не запиралась. И все же.

Теперь она понимала, почему Хряк сказал эту фразу:

…некому было. Бабушка ваша не успела, а матушка и не могла.

Все дело в совершеннолетии. Не зря Нике казалось, что это для нее какой-то рубеж. И в девственности, конечно.

Запись на выцветшей странице гласила:

«Если ведьма не сбережет своего девства до совершеннолетия, до полных двадцати лет и еще ровно одного года от часа рождения, силы не обретет и о себе никогда не узнает. И проживет она жизнь обычной женщиной. Но дочь, что у нее родится, унаследует силу рода и начнет свой путь».

Ника застыла, уставившись в одну точку и приложив пальцы к губам.

Бабушка выдала свою дочь замуж, когда той было семнадцать лет. По залету. Мама потом частенько упрекала бабушку Инну, что та позволила ей сделать такую глупость. Мол, могла получить образование и жить нормальной полноценной жизнью. А бабушка только таинственно улыбалась. Она все сделала, чтобы дочку не нашли.

Зато нашли ее, Нику. Когда бабушки не стало.

Теперь, кстати, в совсем ином свете виделась и ее внезапная болезнь, и странная смерть. Потому что в этой книге было написано, что серебряные ведьмы не подвержены болезням, а Ника действительно не могла припомнить за собой, что хоть когда-нибудь болела она или мама.

У нее промелькнула такая странная мысль… Но не оформилась до конца.

Просто в какой-то момент внимание стало раздваиваться, и Ника поняла, что ей необходима была передышка. Зажала книгу в ладонях и опустила на колени, а сама откинулась на спинку стула и прикрыла глаза. Ведьмы, сила, девственность. Хотелось бы сказать себе, что все это бред, вынырнуть из этого кошмарного сна. Проснуться в своей квартире, пойти завтра в Университет.

Однако вместо этого она сидела в башне замка где-то в другом мире и штудировала книгу по истории серебряных ведьм.

А снаружи стал доноситься шум. Все громче. Когда закрыты глаза, слух делается острее. И Нике уже казалось, что замок живой. Он жужжит как улей и вот-вот начнет шевелиться, словно гигантский муравейник.

***

Внезапный стук в дверь.

Она мгновенно подскочила на стуле и вытаращила глаза.

— Леди, вы позволите войти? — Ника узнала голос камеристки.

Как не вовремя… Жаль, ей так мало удалось прочитать! Быстро спрятала книгу в сумку и проговорила:

— Да, кто там? Войдите.

Дверь отворилась. В комнату вошли эти три тетки в темном, приставленные к ней камеристки.

— Леди, вы готовы… — начала одна из них.

И вдруг что-то сотрясло замок. Удар. Низкий шум, от которого сразу затряслось все под ложечкой и волосы зашевелились на затылке. Тетки застыли, приоткрыв рты, а Ника уставилась на них с подозрением.

— Что происходит? — спросила она.

Женщины отмерли и странно переглянулись.

— Одну минуту, леди, — сказала старшая.

Одна из камеристок немедленно вышла, а две остались с ней.

— Что здесь происходит? — спросила Ника. — Кто-нибудь мне объяснит?

— Ничего страшного, леди Беренис, — проговорила старшая, собирая руки на груди особым жестом.

Нику уже стало бесить это их умалчивание. И без того постоянно на нервах.

— ЧТО? Происходит?

Ее наконец-то удостоили ответом:

— На замок совершено нападение, леди.

Ну ничего себе!

— То есть, здесь небезопасно, и вы молчите?

— Нет-нет, все хорошо, здесь безопасно. Вы не должны беспокоиться, замок выдержит. Лорд Маграс нас защитит.

Новый толчок. И снова низкие шумы. Женщины вздрогнули, у одной вырвался нервный жест, а другая покосилась куда-то вверх и уже открыла рот:

— Эт…

Она не успела ничего сказать, в комнату буквально влетела и сразу заперла за собой дверь третья камеристка. Глаза огромные. круглые.

— Дэймар… Это Дэймар! — в ужасе прошептала она.

А те двое одинаковыми жестами схватились за лицо, закрывая рты. И как-то подозрительно тихо вдруг стало. Дыхание слышно.

— Кто такой Дэймар? — спросила Ника, которой тоже невольно передалась их паническая нервозность.

— Король Дэймар. Он… Страшный. Очень страшный, леди! — проговорила одна.

Старшая как будто вдруг опомнилась, рявкнула:

— Прекратить! — и повернулась к ней. — Леди, вы должны последовать за нами.

— Никуда я за вами не последую, пока мне не объяснят, что здесь происходит! — уперлась Ника.