И тут же забыла почти обо всем, потому что ворота они миновали, а на лужайке напротив уже нетерпеливо топтался Эйдэрал. Она и не подозревала, что так успела по нему соскучиться. Плевать, что весь замок будет смотреть, как королева бежит, подобрав юбку, это ведь был ее любимый дракон!

Подбежала, запыхалась, обняла его за лапу.

— Мммфффссссссшшшфсссс, — тихонько выдохнул дракон, опустив к ней огромную голову.

Скучал.

И тут же стал крыло для нее ковшиком сворачивать. Пока мрачный Дэймар занимался погрузкой корзин и крепил их за седлом, Эйдэрал успел подсадить ее на спину. А потом как-то разом все закончилось, и они остались один на один. Дэймар протянул ей руку, помогая усесться в седло, сам сел рядом. Эйдэрал взмахнул крыльями и оторвался от земли.

Нике показалось, что там внизу остается вся ее прошлая жизнь. И неизвестно, что впереди. Но рядом был Дэймар. Остальное неважно.

Это было волнующе и немного страшно. Впервые его близость воспринималась не враждебно, но… У Ники не было слов, чтобы это передать. Волнение, трепет, иногда надо было вспоминать, что надо дышать. А все потому что он рядом, и от него жар и томление. И нервы! Она не могла полностью отрешиться от внутренней тревоги, потому что это было очень страшно. Тихонько молилась про себя.

Пожалуйста. Пусть у них получится.

Пусть Господь услышит и не заберет у нее этого мужчину.

Разве она могла когда-нибудь подумать, что будет просить об этом?

***

Летели долго.

Тирсия как в воду глядела, место, куда Дэймар привез ее, действительно было далеко и высоко в горах. Добрались они туда, когда солнце уже склонялось к горизонту. Дикое место, острые скалистые пики, длинные тени от них.

Дракон приземлился в небольшой долине. Ближе к горе на южном склоне лепился небольшой домик, похоже было на альпийское шале. Идти до него было недалеко, но в горку.

Дэймар помог Нике спуститься. Пока он сгружал корзины, она прижалась щекой к теплой драконьей чешуе и застыла. Эйдэрал фыркнул, как будто хотел сказать, все будет хорошо. Потом, конечно, улетел, оставив их одних.

Совсем одни, кругом ни души. И близится ночь.

Но было еще светло, и чтобы совсем уж не сходить с ума от волнения, Ника начала осматривать окрестности. Вдалеке виднелся разлом. Он странно выглядел, оплавленные, обожженные скалы. Жутко.

— Что это там? — спросила Ника.

Дэймар хмуро взглянул в ту сторону.

— Это место, где я когда-то умер. Я покажу тебе при свете дня. Потом.

Трепет побежал по коже. Она невольно стала вглядываться, ища каких-то знаков, отметин, чего-то…

— Эйдэрал не любит это место. А я прихожу. Чтобы напомнить себе, что я жив, — проговорил он.

И протянул ей руку:

— Пойдем.

Вблизи домик был не такой уж маленький. Внутри спартанская обстановка. И это опять, казалось бы, не вязалось с тем лощеным мужчиной в дорогом авто. Но Ника вдруг поняла. Не вещи делают делают этого человека значимым, он и в потертой коже, и в лачуге был королем.

Однако мужчина развел огонь в очаге и стал скидывать с себя верхнюю одежду. А за окном уже темно, и так незаметно упала ночь. В горах ведь это происходит мгновенно. Она задохнулась от смущения.

Тревожно. Чем ближе этот момент, тем больше страхов, и пробегает по телу странная дрожь. Сироп этот холодный, сладкий, заливается в легкие… И трудно дышать, оттого что рядом он.

Огонь потрескивал в очаге, от него блики на деревянном полу. У очага огромная шкура, какой-то длинный светлый мех. Ника сейчас не могла думать о том, что это было за животное, ее все больше начинало трясти от волнения.

Он подошел осторожно, легко коснулся плеч, и от одного прикосновения она вздрогнула. Мужчина замер, но руку не убрал. Лишь сглотнул и тихо проговорил:

— Позволь.

Ей трудно было успокоить дыхание. Кивнула. И тогда он стал очень медленно снимать с нее верхнюю одежду. Все-таки, наверное, у него руки волшебные, потому что когда он ее касался, невесомо и нежно, глаза закрывались, и все становилось неважно. И как она уже без одежды оказалась стоящей рядом с ним на этой шкуре у огня, Ника так и не заметила.

Только когда Дэймар взял ее за обе руки и они стали опускаться на колени, снова взвилось волнение.

— Мне страшно, — сквозь зубы выдохнула Ника.

— Не бойся, — шепот низкий, рокочущий, от него тут же поползла истома. — Я буду осторожен и обезболю все магией…

— Нет! — Ника аж взвилась.

Боли она не боялась, эту маленькую неприятность потерпеть несложно.

— Я боюсь, что вдруг я отвлекусь и у меня не получится.

— Не бойся. Ничего не бойся, просто думай о том, что ты хочешь мне дать.

Он положил рядом с собой тонкий костяной кинжал, а потом они, держась за руки, опустились друг против друга на колени. И это началось. Обряд. Какой-то чудовищно древний.

— Крови надо будет совсем немного, — сказал он, нанес себе под левой грудью маленькую ранку и передал кинжал ей.