– То есть… – произнес голубоглазый, отсмеявшись, – самое важное, что тебя волнует – местонахождение туалета?

– Это очень важно!

Весь седьмой этаж дворца под названием Небесный храм служил своеобразными апартаментами местных властей. Там же располагалась столовая семьи жреца и светлой аристократии.

Имена Фредерики и ее спутников объявил невысокий послушник у самого порога столовой, и взгляды всех сидевших за длинным столом с белоснежной скатертью обратились к новоприбывшим.

– Альвиомарре, – присела королева в реверансе и неспешно направилась к выделенному ей месту недалеко от жреца и жрицы. Те сидели во главе стола. По правую сторону от Саншая должен был сесть Каин как нынешний его наследник, по левую сторону от жрицы вальяжно, закинув руку за спинку стула, уже восседал Эжен. А по левую руку от смазливого блондинчика, который не понравился ей с первых же секунд знакомства, девушке и предстояло обедать.

Она села. Остальные ее спутники – рядышком, а напротив – троица миловидных дочерей жреца, хихикая и прикрываясь пушистыми веерами, не сводили томных взглядов с Каина. Такая вот «Санта-Барбара» получилась.

– Прошу прощения, Ваше величество, что не смогла встретить вас с утра, – затараторила тут же Женевьева. Женщина как женщина, средних лет. Какие-то особые отличительные черты в глаза не бросались. – Я была очень занята, да к тому же не знала, когда именно вы прибудете.

– Все нормально, – махнула рукой Фредерика и получила легкий пинок по ноге от Шанеля. – Зато я счастлива наконец-то с вами познакомиться, Ваше светлейшество. Как же у вас здесь красиво. От вида заснеженных гор глаз не отвести.

– Ой, да что вы… – зарделась жрица, потупив взгляд. – К сожалению, ничего не могу сказать о Зеленодолье, поскольку возможности побывать там до сих пор не представилось…

– Ничего страшного. Вот появятся у нас драконьи авиалинии…

– Драконьи… что?

Очередной пинок под столом.

– А, это я о своем, о своем, – поспешила исправиться королева, изящно взяла суповую ложечку и начала знакомство с иностранной кухней. Не считая съеденного в торговом квартале сладнека, конечно.

– Когда же вы собираетесь улетать? – поинтересовалась женщина после небольшой паузы. Паузы длинной в три ложки.

– На рассвете, – в разговор включился Каин. Девочки, сидевшие подле него, громко зашептались на своем птичьем. Вернее, светлом. – Мы и так задержались на целый год. Медлить дальше будет нецелесообразно.

– Значит, сделаем, как договаривались, – это уже жрец. – Как только Красноравнинье и Цветодолинье дадут свое согласие на замену, мы отравим магическую эссенцию в зеленодольский дворец со своим представителем. Он также проведет твою коронацию по всем правилам. Сообщишь обо всем по связному медальону.

Исподтишка Фредерика взглянула на сидевшего рядом Эжена. Тот сжал в руке ложку до побелевших костяшек. С одной стороны, жаль его было. Сначала ты кронпринц, купающийся в лучах славы, а потом какое-то внезапное пророчество лишает тебя практически всего. С другой стороны… заслуживал ли он вообще место жреца? Девушка усмехнулась. Она и сама-то своей короны недостойна.

– Что-то вы погрустнели, Ваше величество, – слащавый голос выловил ее из раздумий. – Не уверены в своих силах?

Фредерика сдвинула брови.

– Погрустнела я оттого, что скоро улетать. С превеликой радостью провела бы здесь еще недельку. Или две.

– Довольствуйтесь хотя бы этим. Если бы не пророчество, – он нагнулся к самому ее уху так, что королева кожей почувствовала теплое дыхание, – вряд ли вам в жизни светило бы нечто большее, чем нищенское существование. Приодели-то вас не дурно, манеры же… как у кухарки.

Глава 3.4

Вот и пожалела она его на свою голову. Но удивил так удивил. От лести к прямым оскорблениям.

– Да, Эжен, местная кухня – выше всяких похвал, – нарочито громко произнесла Фредерика, захихикала в ладошку, а потом, прищурившись и выпятив подбородок, нагнулась к блондинистому соседу. – Тебе че надо-то?

– Один из исполнителей в пророчестве – светлый.

– Ну.

– Я хочу им быть.

Вот те раз. На лице королевы отразилось искреннее изумление. Значит, племянник жреца не столько в правители метил, сколько в межнациональные герои. Тогда у него еще больше причин ненавидеть Каина, чем оказалось на первый взгляд. Да и не только Каина, но Фредерику и всю ее свиту соответственно. Сначала, значит, сладкими речами захотел сердечко покорить, а потом терпение закончилось. Какой славный малый.

– У меня есть доступ к эссенции, – не дождавшись ответа, сообщил парень.

Вот те два.

– Ты сам светлый. Руку с едой собираешься кусать?

– Рука с едой меня уже давно не кормит.

– А княжеская, значит, накормит досыта?

– Я все сказал.