– Неужели… – девушка едва сдержала всхип, – …я действительно кажусь такой тупой и недалекой?

– Ну… – замялся монах. Как же сложно пацифисту подбирать слова в подобных ситуациях. Чтобы и на путь правильный наставить, и не обидеть ненароком. – Понимаешь… не то чтобы тупой или недалекой. Скорее… несерьезной. Да, несерьезной. Самое правильное слово.

Королева резко перевернулась на живот, подтянула подушку под подбородок и внимательно уставилась на Михаэля.

– Значит, мне нужно стать занудой?

– Ну почему же сразу занудой? – Тон монаха напоминал тон воспитателя детского сада, успокаивающего одного из своих воспитанников. – Тут не помешала бы самодисциплина. Трезво смотреть на ситуацию, не делать поспешных выводов, не позволять эмоциям управлять тобой…

– А если я… пробую так делать, но у меня не получается? Что тогда?

– Тогда и не пытайся прыгнуть выше головы. Слышал я, что все мы взрослеем в какой-то определенный особенно трудный момент своей жизни. Когда переступать через себя приходится. Когда другого выбора нет. Именно тогда мы находим в себе силы, открываем внутренние резервы и становимся такими, какими остаемся до конца наших дней.

– У тебя такой момент был? – пытливо поинтересовалась Фредерика.

Михаэль выдержал небольшую паузу, медленно провел языком по нижней губе.

– Я точно не помню, когда расстался с детством. Должно быть… после смерти родителей. Даже Мастер заметил, что я стал более серьезным и сосредоточенным. Начал тренировать меня лично, а немного погодя решил сделать своим преемником. К тому моменту, когда он сказал об этом, я уже сознавал всю ответственность и готов был принять ее.

– Значит… у меня когда-нибудь наступит тот самый момент?

– Конечно. Рано или поздно, – обнадежил монах. – Рано или поздно. – Зевнул, почесал лысину, перевернулся на бок и уже через несколько минут забылся спокойным сном.

Фредерика вновь углубилась в раздумья. Сколько всего в ее жизни уже произошло, но как же так получилось, что того самого особого момента до сих пор было? Чем ее вообще можно было пронять? Слишком уж толстокожим оказалось ее детство.

А потом Каин во сне как заправский ниндзя бесшумно подполз к королеве поближе, закинул на нее ногу и прижал к себе. Хоть ненадолго девушке стало хорошо и спокойно.

На следующее утро, позавтракав жареной дичью, все разбрелись по своим делам. Шанель, Каин, Михаэль и Фредерика – на настройку портала. Файн с Эшером – в столицу. Кстати, от королевы не скрылось то, с какой заботой Файн докладывал новоиспеченному брату кусочки мяса в тарелку и как доходчиво разъяснял задачи на сегодняшний день.

Может, для близнеца наступил тот самый момент, о котором говорил Михаэль? Больше Файн не летал в облаках, скромно сидя в уголке и глядя в небо. Михаэль ведь упоминал и о внезапно возникающей ответственности, которую ты должен принять? Вот близнец ее и принял.

До их первоначального лагеря от ворот Вуфало рукой было подать. На том месте и решили создавать выход для портала.

Мелких подробностей, касавшихся этой настройки, Фредерика не понимала. Да и не спрашивала. Вряд ли судьба когда-нибудь столкнет ее повторно с таким испытанием. Вот драконьи авиалинии – уже другой разговор. Лично бы занялась бизнес-планом. Монахов – в пилоты, монашек – в стюардессы, а Мастер – на горячем и холодном обзвоне. Красотища. И пусть потом не утверждают, что дева-иномирка ни черта для них не сделала. Сама Фредерика, так уж и быть, возьмется считать барыши, а принца Векса – в короли. Почему бы нет? Пора бы менять установленные порядки, раз настают новые времена. Пускай наследование зеленодольской короны теперь будет по уму, а не по юбке.

– Кстати, а где сейчас Векс? – осведомился Каин.

Опять прочитал мысли, экстрасенс хренов. Но королева уже привыкла. Когда кто-то ведет себя чересчур бесцеремонно, со временем принимаешь его поведение как данность. Собственно, на тех же основаниях приняли и ее.

– Хм… – девушка постучала указательным пальчиком по нижней губе. – Если мы не встретили его в Майнии, то, скорее всего, в Латинии. Он вообще редко в Долах появлялся весь этот год. Как рабочая пчелка. Туда-сюда, туда-сюда.

– А я думал, что бывшему деревенскому жителю…

Королева фыркнула.

– Да он будто с пеленок королевскими делами занимался. И Виктория тыкает постоянно: «Вексилиан то, Вексилиан это». Вот пусть и становится королем, я считаю. Надеюсь, так и будет, когда откажусь от своего липового титула.

Она произнесла это как бы между прочим, но все остановились, словно по команде, и обернулись на беседовавших.

– Откажешься? – переспросил Шанель.

– Это же очевидно, – пожала плечами Фредерика. – Какая из меня королева? Ладно, сейчас терпят из-за пророчества, а потом мне уже никаких поблажек не дадут. Еще и травануть могут.