Всем ожиданиям вопреки, когда Каин продрался на самую вершину к воротам дворца, Шанель и Михаэль, Файн и Эшер уже были там. Заляпанные кровью, своей и чужой, потные, грязные, но относительно невредимые.

– Я знал, что ты первым делом отправишься сюда, княжок, – гневно стрельнул в него взглядом янтароглазый дракон. – И сдохнешь тут же.

– Обойдемся без нотаций, хорошо? – светлый стер холодные капли со лба тыльной стороной ладони.

– Эти восставшие?.. – начал Файн, но Каин его опередил.

– …все жители Некрополя. Даже ближнее окружение не пощадил. Иди сюда.

Притянув к себе Эшера за локоть, парень опустил ладонь на его кровоточащий висок. Мягкое золотистое сияние, и неглубокая рана затянулась за несколько секунд. Хоть какой-то плюс был от лишения темной магии.

– Сзади! – вскрикнул Михаэль, когда позади светлого показалась фигура с разинутым прогнившим ртом.

Каин тут же нагнулся, уткнув оборотня носом в пол, а Файн, как следует оттолкнувшись ногами, пролетел над ними и кубарем покатился с восставшим, вцепившись тому в шею.

– Надо двигаться дальше, – озвучил общую мысль Шанель.

И как только близнец расправился с нападавшим, отряд проник в темный улей через приоткрытые ворота.

В главном зале не горело ни одной свечи. Единственный источник света – огромное витражное окно над широкой лестницей. Радужные блики от разноцветных стекол стелились по полу, создавая совершенно неподходящую ситуации сказочную атмосферу.

Не так Каин представлял себе возвращение домой. Да он его и вовсе не представлял, но это окно навеяло слишком много воспоминаний, от которых он поспешил избавиться, тряхнув головой. Отдельные белые пряди прилипли ко лбу, защекотали кожу. Ему почему-то очень захотелось, чтобы Фреди тоже увидела радужные осколки на полу. Она бы восхитилась, выдохнула: «Вау» и пустилась бы в пляс, по-крестьянски задирая подол.

– Веди, – Шанель тронул светлого за плечо, и тот вернулся в реальность.

– А? Да.

Глава 16.2

Океан зомби – совсем не то, чего ожидаешь от заключительного пункта туристического маршрута. По инерции, на инстинкте самосохранения королева вцепилась в камзол похитителя и с ужасом наблюдала за происходившим внизу. Фредерику вдруг бросило и в жар, и в слезы, когда она подумала, что ее мальчики… тоже там.

Она даже не придала значение местной архитектуре, которую могла бы сравнить с готической. Видела только восставших, мельтешащих как муравьи, да и вой стоял кругом, хоть уши затыкай.

– Скоро прилетим, – сладким голоском прошептал ей на ухо Эжен. – Боишься, да? Боишься? Тогда держись еще крепче.

Вопреки его словам, девушка ослабила хватку.

Ворвавшись в полумрачный тронный зал, Каин остановился и с гневным прищуром воззрился на виновника всех происходящих бед, а по совместительству и своего отца. Хоть князь и отказался от сына, как только узнал о его побеге, но от природы отказаться на бумаге невозможно.

Два каменных трона в конце зала занимали князь с пышными темными усами и бородкой и княгиня Милантэ дар Капеллан. Эта высокая женщина с тощим лицом и длинными черными волосами до самой талии всегда казалась немного затравленой, будто такой и родилась. Подле князя, вытянувшись по струнке, стоял граф Корбей дар Раккаст. Задранный орлиный нос, мощный широкий подбородок и толстая шея говорили о том, что темный этот сидит на казенных харчах, как скотина на комбикорме для чемпионских скакунов. Что же такого сделал граф, чтобы занять почетное место за спиной Его темнейшества, светлый не знал. Поставлял своих людей для экспериментов? Пополнял казну в ущерб себе?

А еще в ногах у князя сидела, обняв колени руками, миловидная девушка с длинными, черными как смоль волосами и в бархатном платье цвета ночного неба. Абсолютно безучастное, не выражающее ни единой эмоции лицо, напоминало кукольное. Верония?

– Явление блудного сына! – провозгласил Его темнейшество, лениво подперев рукой подбородок. – Мне с тобой на человеческом разговаривать или на светлом?

Мать поджала губу. Лишний раз эта женщина рот не откроет, особенно в присутствии мужа. Не особо хотелось пополнять ряды восставших. Однако князь обратился к ней сам:

– Милантэ, кого ты видишь перед собой?

Каин перевел взгляд на родительницу, а Файн - на своего отца, который тут же криво усмехнулся. Шанель и Михаэль пока что выжидали подходящего момента, а Эшер ничего не понимал. Смотрел на всех и ни на кого одновременно.

– Я вижу… – низкий голос княгини, не спевшей в детстве сыну ни одной колыбельной, дрожал, – …предателя.

– Предателя? – после небольшой паузы переспросил светлый, а потом рассмеялся. Тихо. Но Милантэ боязливо вжала голову в плечи. – Предателя?! А не вы ли пустили собственных людей в расход?