Видимо, спохватившись, мужчина отпустил королеву, поспешно сложил руки за спиной и пошел прочь в противоположный от тронного зала коридор.

Была бы Фредерика в себе, обязательно изумилась бы тому, насколько близко спуск в тюрьму находился к парадной части дворца, но в данный момент было не до любопытства настолько примитивного рода.

Что же теперь делать? Разбить эссенцию, как подсказали ей заключенные? Выпустить этих узников по просьбе графа? Или оставить все без изменений?

Сердце бешено колотилось с тех пор, как Фредерика услышала первые строки нестройной песни. Разве она могла слышать ее раньше?

А вдруг… а вдруг…

Девушка приложила бледную ручку к груди, чтобы попытаться усмирить постепенно умиравшее сердце, неистово бившееся о ребра. Вдруг она проснется и снова ни о чем не вспомнит? Если и решаться на какие-то действия, то сегодня. Сейчас. Должно быть, Эжен действительно совершил нечто настолько ужасное, что из-за него следовало лишить темной магии всю Альтеру.

Но додумать все мысли и определиться с решением королеве не дали. Его темнейшеству наскучило восседать на троне. Прямо как по таймеру нарисовался.

– Ваше очаровательное величество, – засияла бессмертная белозубая улыбка на красивом лице. – Что же вы делаете рядом со спуском в дворцовую тюрьму?

Опасно. Следовало для начала покинуть место совершения «преступления», а только потом запускать думательные механизмы.

– Я… – открыла Фредерика рот, а беззаботным взгляд Эжена сменился подозрительным прищуром. – Я подумала, что это… погреб. Да, погреб. Холодком несет. – Для пущей достоверности девушка поежилась. – Подумала, что… солений можно взять каких. Огурцов там, помидоров маринованных отнести на кухню…

Прокатило? Не прокатило? До сих пор щурится. Взглядом стреляет то на съежившуюся Фредерику, то на спуск.

А потом мягко рассмеялся, рот растянул в улыбке. Прокатило.

– Ну, ты же не кухарка, – подхватил он ее под ручку и повел подальше от злосчастной тюрьмы. – Вот они пусть соленьями и занимаются.

– Кто тогда я? – прямо спросила девушка.

– Что за глупый вопрос? – усмехнулся молодой князь в ответ. – Мы ведь не один раз это обсуждали.

– Да, – кивнула королева. – Ты прав.

Она – его компаньонка-иномирка, которую он вырвал из цепких лап тех, кто собирался использовать Ее величество в своих грязных целях. Замуж, например, выдать. Сам Эжен женитьбой не пугал. Ему это было не нужно. Главное, чтобы Фредерика всегда могла скрасить его одиночество. Иногда одним своим присутствием. Иногда Его темнейшество требовал чуть больше, но не больше поцелуя в качестве своеобразной метки: «Мое, Каин, а не твое. Мое». Однако молодой князь упорно не хотел признавать того факта, что самочувствие Фредерики ухудшается с каждым днем не без его участия. Списывал все на простуду, нехватку свежего воздуха и недоедание. Темная магия на то и паразит, что никогда не обратит внимание хозяина на свою паразитическую деятельность.

Сегодня девушка казалась ему особенно молчаливой. Скорее всего, о чем-то задумалась и ближе к ночи начнет заваливать вопросами. Бессмысленными, пустыми, на которые с улыбкой придется отвечать, чтобы сохранить лицо благодетеля.

Однако от ее неожиданной просьбы за ужином брови Эжена удивленно поползли вверх.

– Я плохо себя чувствую. Можно переночевать сегодня в твоей комнате?

Какое редкое для Фредерики явление – предложить нечто подобное первой. Обычно призраком отправлялась к себе в ожидании ночного визита. Действительно плохо себя чувствует.

– Никогда о таком не спрашивай. Встаешь и идешь.

Парень промокнул рот белоснежной салфеточкой, изящным движением опустил ее на стол и поднялся сам.

– Впрочем, я тебя провожу.

У королевы рухнуло сердце куда-то вниз, под стол. Ладони уже давно были влажными и липкими от пота, а кусок не лез в горло. Все смешалось в ее больной голове в один сплошной клубок тайн и загадок. Незнакомые знакомцы из тюремных камер; некая миссия, о которой она позабыла; граф дар Раккаст со своими внезапными кровиночками; абсолютно спокойный, как пень, Эжен, у которого на все имелись собственные версии…

А тут, когда она наконец-то решила довериться противоречивым чувствам и тому до боли знакомому блондину, молодой князь решил отложить свои дела и любезно одарить Ее величество вниманием. Вот только его внимание ей сейчас требовалось меньше всего. Сможет ли она вообще приблизиться к эссенциям под пытливым взглядом Его темнейшества?

****