До дома она добиралась уже в темноте. Но только с позднего вечера до восхода солнца можно было без зазрений совести смотреть на это безобразное здание. Маленькое, одинокое, в самой глуши. Тем не менее, это ее дом.

– Фредерика, – окликнула ее с порога мать, – иди в свою комнату. Ужин принесу.

– Опять он пьяный придет? – поняла девушка, снимая кроссовки и вешая куртку.

– Да. На глаза лучше не попадаться.

– Ясно.

Очутившись в жалком подобии на комнату, Фредерика бросила сумку в дальний угол и развалилась на деревянном каркасе, служившем ей кроватью.

Каждый день одно и то же. Не раз ей твердили о природной красоте. Вся пошла в обворожительного отца. Но внешняя привлекательность в скупе с бедностью – вечные издевательства, домогательства и беззащитность. За что ей все это? Неужели она страдает недостаточно? Но надежда, что скоро все будет хорошо, затаилась в сердце ярким светлячком и, приоткрыв выдвижной шкафчик покосившейся прикроватной тумбочки, она достала ее. Ее – свою пластиковую корону. Глупая детская мечта. Принцесса… Ну какая она принцесса?

Фредерика встала, подошла к зеркалу и надела игрушку для маленьких девочек на голову. Покрутилась в одну сторону, покрутилась в другую сторону. Вместо потрепанной футболки и широких джинсов представила на себе роскошное, ушитое золотом и драгоценными камнями, платье. Прекрасно.

– Девочка… – раздалось за ее спиной.

Она подскочила на месте и резко обернулась. Перед ней возникла высокая женщина с ниспадающими на плечи каштановыми локонами и… в платье?!

– Как тебя зовут? – спросила женщина и Фредерика попятилась, спиной толкнув высокое зеркало и оно едва не разбилось. – Не бойся. – Она улыбнулась и протянула ей руку. – Назови мне свое имя.

– Ф-Фредерика, – пролепетала девушка.

– Красивое.

– Фредерика, с тобой все в порядке? – раздался голос матери за дверью.

– Я – королева Виктория, – села в реверансе незнакомка. – Ты должна пойти со мной для спасения моего королевства.

Не дождавшись ответа, она схватила девушку за запястье, сделала взмах рукой и шагнула в появившуюся из ниоткуда голубую воронку. Пол ушел из под ног, голова закружилась, яркое марево перед глазами…

– А дальше вы знаете, – завершила рассказ принцесса.

– Я еще думал, что наш отец изверг, – протянул Файн.

– Вот же уроды, – прошипел Пересмешник и прикрыл лицо ладонями. – И ты бегала от этих извращенцев каждый вечер?

– Почти, – выдохнула Фредерика. – Но, как оказалось, и в этом мире мне отдыха от них нет.

– Сейчас ты намекаешь на меня, – констатировал парень.

– Да.

Больше биографических историй не было ни у кого, и кампания наконец-то могла отдохнуть. Принцесса закрыла глаза, вытянулась на траве, и сон настиг ее моментально. Пересмешнику повезло меньше. Он смотрел в черное небо с мириадами звезд и думал. Закинув руку за голову, он коснулся тонких девичьих пальчиков и невольно улыбнулся. Что бы ни случилось, женихам или кому-либо другому на растерзание он любимую не отдаст.

 – Хочешь привлечь ее внимание, – прошептал Михаэль, – измени стратегию. Проверенный метод: не бегай за девушкой и она сама начнет бегать за тобой.

Глава 13

Давайте сохранять бодрость, помня о том,

что несчастья, которые мы не в силах перенести,

никогда нас не постигнут.

Джеймс Рассел Лоуэлл

Утро встретило путников пасмурным небом над головой и холодным северным ветром. Не смотря на недоброжелательность погоды, Фредерика пролежала бы на промозглой земле еще пару часов, но Файн настойчиво будил ее. Что ж, делать нечего. Пришлось вставать. В воздухе витал совсем не ароматный запах какого-то пойла. Одни мужики в отряде – едим, что дают. Хотя, судя по сморщенным у окружающих носам, их это устраивало не меньше.

– Пожалуй, я не буду сегодня завтракать, – протянула девушка, принимая из рук Шанеля булькающую белую жижу. На вид она оказалась еще ужаснее запаха.

– Мы не можем оставить принцессу голодной, – подал голос Казама.

– Лучше оставить ее в живых, – отложила Фредерика сей кулинарный талант в сторону. – Насколько далеко до следующего города?

– К вечеру доберемся, – ответил Шанель.

В отличие от остальных, он поглощал эту штуку настолько интенсивно, будто месяц голодал. На вопросительный взгляд принцессы он пробубнил что-то невнятное типа "Я вэ двакон, мне фсе вавно фто ефть".

С едой покончили быстро только потому, что больше к ней никто особо не притронулся.

– В следующий раз готовит принцесса, – заявил Казама, откидывая от себя тарелку как надоедливое насекомое.

– Особам королевского рода не пристало готовить, – мотнул головой Пересмешник.

– А если готовить будешь ты, особу королевского рода постигнет голодная смерть.

– Но я сама никогда не готовила!