Притянул Аню в свои объятия, чтобы защитить от нападения. Трэнр тоже встал так, чтобы она не попала под удар. Молодец, обязательно выпишу отцовскую благодарность, если не сопьёмся.

– Где моя дочь?! – рявкнул Король. – Верните её немедленно! – и, увидев Трэнра, побелел. – Убью гадёныша, – прошипел Верховный и бросился на него. За что тут же получил черенком метлы по голове. От неожиданности он остановился и с полным недоумением в глазах уставился на ведьму.

– Тронешь моего сына, – прошипела не хуже гадюки Ханнелла, – и тебе хана, деманюка!

– Что?! – не понял он. – Ты кто, сумасшедшая?!

Сразу видно – бесстрашие у Ханнеллы и Трэнра наследственное. Связываться с самим Верховным даже драконы побаиваются.

– Я – твой кошмар, – прищурила глаз Ханнелла. Задумался: стоит ли вмешиваться в разборки между холостым демоном и незамужней ведьмой. Но у нас там Веселий, если он до нас доберётся, нас ничто не спасёт.

– Ведьма, – дошло до Верховного, и он улыбнулся деланной, не обещающей ничего хорошего улыбкой. Ханнелла не отставала в своём умении кошмарить и улыбнулась так, что моё сердце пропустило удар от испуга. Трэнр весело подмигнул. Правая рука Верховного сжалась в кулак, и вокруг него мгновенно заплясала в круговороте тьма.

– Папа! – выскочила из толпы молодая демоница, останавливая отца от удара. – Я влюбилась.

И так, кто этот несчастный? Мне стало интересно, чьи кишки сейчас окажутся на стене академии? Верховный свою девочку воспитывал сам, душу в неё вложил. От шока на время даже про Веселия забыл.

Она нырнула в толпу и вытолкала сына Лэнды. Рок был белый, как простыня, в свите Повелителя вскрикнула женщина и рухнула в обморок. Вот и сбылась мечта Лэнды породниться с королями, криво, конечно, но всё же!

Верховный открыл рот, чтобы что-то сказать, и закрыл, не найдя слов. Немая сцена продолжалась бы ещё долго, если бы прямо передо мной не возник водянистый шар странного янтарного цвета.

– Приветствую вас, сэр Шонзарр, в стенах вашей академии, – сказал шар вежливым мужским голосом. – Отдайте мне вашу супругу, и я уйду. Иначе начнётся безудержное веселье: пьянка, танцы и разврат. Умирать будете счастливыми.

Аня сжала мою руку. Взял себя в руки и сдержанно ответил:

– Она сама выбирает, где ей быть.

– Твоя Богиня скоро погибнет, – хмыкнул Веселий, и было слышно, как он отпил из бутылки. – Она сгорит, ну ты знаешь же. У тебя полчаса.

Шар лопнул, обдав окружающих брызгами коньяка. Стёр со своего лица алкоголь. Убью мерзавца.

– Смотрите, там женщина! – глядя в окно, проорал кто-то из адептов. – Она идёт прямо к нему!

Выдохнул и двинулся к окну, догадываясь о том, кто идёт к Веселию.

Моя мать в своём истинном виде, полуголая, в невероятно коротком прозрачном платье шла по воздуху над травой к богу пьянства и разврата. В руках у неё было два стакана для коньяка и шашлык на шампуре. Сколько достоинства было в каждом шаге. Всё бы ничего, но как потом вывести её из запоя!

Так чем же закончится поход Пандоры к Веселию:

А) Они будут бухать три дня и три ночи, и он не сможет её перепить… Бог впадёт в кому и никогда из неё не выйдет).

Б) Она, заманивая его своим видом, воткнёт в него шампур, и на этом всё закончится))).

В) Она закодирует Веселия навечно… И он станет примерным богом, но будет побочный эффект: дома у него будет больше ста кошек).

Или свой вариант в комментариях…

Анна

Оливье, как только увидел женщину, идущую по воздуху, вцепился в меня ещё сильнее и начал заметно нервничать. Заревновала, мгновенно забыв о словах бога Веселия о моей безвременной кончине.

– Матушка в своём репертуаре, – пробурчал он недовольно. Так это Пандора! Уф, выдохнула. И тут же мысленно удивилась: «Она пошла на бога с шампуром?».

– Может, её остановить? – спросила я, внимательно разглядывая свою драконо-свекровь. А чертовка хороша, даже Веселий перестал пить и замер в восхищении. Вряд ли его в такой восторг привёл шашлык в её руке.

– Бесполезно, моя матушка, как метеорит, способна разрушить всё на своём пути, – пояснил Оливье. – Нам остаётся только наблюдать за развитием событий.

– Это очередная иллюзия? – поинтересовалась я. Иначе представляла себе свою свекровь. Никак не ожидала увидеть совсем девчонку, она выглядит даже моложе меня, не говорю о ректоре.

– Веселий видит сквозь иллюзии, нет смысла накидывать её на себя, – прошептал Оливье. – Моя мать во всей своей красе. Не представляю, что и делать, – он коснулся моего уха своим дыханием, по телу пробежали мурашки, захотелось обнять его и крепко-крепко прижаться, потереться о него, такого тёпленького и драконистого ректора. Нежность к этому мужчине выплеснулась из меня через край, и я, не сдержавшись от нахлынувших эмоций, привстала на цыпочки и поцеловала его в уголок губ. Меня тут же сжали до хруста костей, и, кажется, я слышала стон отчаяния. Или мне показалось?!