– Что понятно? – заинтересованно переспросил правящий князь.

– Вы не захотели афишировать, что подставились под стрелу во время нападения мятежников. Я вижу, что Вас царапнул болт, по всей видимости, он был испачкан в земле. Вы наскоро нашли траву, которой смазали края раны, уповая на то, что она зарастёт сама собой, а чтобы не привлекать внимание к своей персоне, делегировали ведение переговоров своему старшему брату, назвавшись простым воином Донтрия.

– И это всё Вы поняли по краям раны? – Винсент от удивления даже не охнул, когда я сделала очередной стежок.

– Нет, я это поняла ещё так же и по длине Ваших волос. Вы и Ваш брат сразу выделялись на фоне других воинов. А то, что Вы планировали изначально передать права на ведение переговоров старшему брату или любому другому из Вашей свиты, мне стало понятно по тому, что Ваша одежда не отличается от одежды воинов. Наверняка, хотели понаблюдать со стороны и за Кристианом Кьянто, и за его старшим сыном. Как-никак дочь выдаёте замуж, пускай и младшую.

– А Вы наблюдательная, Эллис. Совсем не такая, как мне доложили мои люди, – с сожалением произнёс князь, когда я уже полностью зашила его.

– И что же обо мне доложили Вам Ваши люди? – я приподняла брови, смотря прямо в глаза Винсенту. Сейчас он лежал полностью обнажённый в кровати, а я сидела, практически нависала над ним, но не чувствовала никакой опасности, исходящей от этого мужчины. Вокруг нас были разбросаны полотенца и смято одеяло. Сцена более, чем двусмысленная, если же принимать во внимание ранение мужчины и его такой же спокойный взгляд, направленный на меня. – Что я сплю сразу и с Кристианом, и с Леандром Кьянто? Что моя аморальность не знает границ? А Ладислав, скорее всего, является моим сыном, что говорит о нарушении законов Норгеша, согласно которому меня полагается незамедлительно казнить?

На слове «казнить» Винсент слегка вздрогнул. Отвечать на мои вопросы он не стал, тем самым дав понять, что именно так ему всё и доложили.

– В Донтрии правящим князем становится второй сын, в то время как первый, то есть в моём случае Валерн, решает внешнеполитические вопросы. По большому счёту мы никого не обманывали. И согласитесь, что глазами обычного стражника можно увидеть гораздо больше, чем глазами правителя.

– Соглашусь, – совершенно серьёзно кивнула я.

– Что касается лично Вас и законов Норгеша, – продолжил Винсент, – то я всегда находил дикостью то, что женщин и детей приговаривают к казни. У нашего народа нет таких законов, но с другой стороны у нас и женщины наследуют магию, а потому в принципе не стоит вопроса о чистоте крови настолько остро.

Я не ослышалась, князь произнёс именно «настолько остро», то есть всё же и у них в Донтрии не всё так радужно, как хочет описать Винсент.

– Я позвал служанку, рассчитывая, что придёте Вы. Даже планировал, как попросить заменить девушку, если придёт какая-то другая. Мне надо было точно знать, если между Вами и Леандром то, что увидели мои люди. Лиланинэль, хоть и не показывает этого, действительно сильно влюбилась в Леандра, я это вижу. Я хотел бы, чтобы моя племянница, здесь Вы не угадали, она является дочерью Валерна, была счастлива, а потому решил проверить Вас.

Я тяжело вздохнула, собирая полотенца с кровати и пола. Теперь становилось понятным, для чего был весь этот флирт и заигрывания. Меня тупо проверяли.

– Ну что, убедились? – хмуро спросила я.

– Убедился, что ты хорошая девушка и вряд ли заинтересована в монетах за оказание постельных услуг, – ответил правящий князь серьёзно.

То ли я вспомнила, что у меня не так много денег на поиски целителя, то ли просто захотелось щёлкнуть по носу этого красавчика, прекрасно осведомлённого о силе действия своей внешности на девушек, но что-то меня подначило, и я ответила:

– Ну, пожалуй, деньги за конкретно эту постельную услугу я возьму, – намекая на зашивание его раны.

Несколько секунд Винсент переваривал услышанное, а потом громко расхохотался, поняв мою шутку. Как назло именно в этот момент открылась дверь в спальню, и зашла Зигфраида.

– Анисья, дрянная ты девчонка, я сказала не прохлаждаться, а помочь принять ванную гостю… – начала она и осеклась, увидев открывшуюся ей картину.

Ко всему стоит добавить, что окровавленные полотенца я уже успела собрать и отложить в сторону. Теперь на кровати были лишь голый Винсент, взлохмаченная и забравшаяся с ногами я, а так же смятое одеяло.

– Прошу прощения, – произнесла экономка таким тоном и с такой ядовитой улыбкой на губах, что я поняла: обо всём донесет Кристиану. И закрыла дверь.

Страшно захотелось застонать и побиться головой об стену. Почему же мне так не везёт? Но в тоже время я понимала, что в целом ничего такого меня и Кристиана не связывает, и я ему ничего не обещала, а потому мало ли что сочинит ему Зигфраида.

– Эллис, а у тебя есть семья? – неожиданно спросил Винсент, внимательно изучив мою закушенную губу.