– Вон тот слуга, что активно подлил вино моему помощнику, – подтвердил мою догадку Леандр, – из этого же кувшина наливает сейчас вино князю Валерну и целенаправленно его спаивает. Скорее всего, именно наши водники и вставили во все букеты ветки пьяной розы, узнав о том, как она действует на донтрийцев из уст представителей рода Быстрой Реки. Так как я и так был приглашён на день рождения Лилининэль, мы решили, что это моё прибытие в княжеский дворец не вызовет никаких подозрений…

Словно затвор пистолета у меня щёлкнуло в голове: «Род Быстрой Реки! Розалианна! Винсент! Да его же тоже наверняка опоили!»

Я резко развернулась на каблуках и кинулась в свои покои. Терани уже должна была вернуться с Ладиславом после прогулки, а если в Донтрии затевается государственный переворот, то надо как можно скорее найти малыша.

– Элли, ты куда? – спросил Леандр, догоняя меня.

– Найти твоего брата как можно скорее, – бросила я через плечо, на душе было тревожно. – Если всё так, как ты говоришь, то ему грозит опасность. Тренстоны не смирились с тем, что Кристиан не отдал им Ладислава, и ищут любой способ… – закончить фразу я не смогла, так как в горле встал сухой ком. Славик давно стал меня родным сыном и потерять ещё одного ребёнка я просто не могла.

– Хорошо, хватай его скорее и постарайся выйти из дворца! Отец на той стороне озера, он не в курсе, что всё уже началось, но если увидит, что требуется помощь, то вступит в бой.

Леандр на миг замялся, а я отметила, что за то время, что мы не виделись, мальчишка по-настоящему повзрослел. Сейчас передо мной стоял уже не тот Леандр, который боялся признаться одногруппникам, что работает по ночам в кузнице на простолюдинов. Сейчас передо мной стоял уверенный в себе молодой мужчина, настоящий сын Кристиана Кьянто. Генерал мог бы гордиться им.

– Я не знаю, что именно задумали Тренстоны и род Быстрой Реки, но почти уверен, что ничего хорошего. Мне надо вернуться в обеденный зал. Во-первых, моя длительная отлучка может вызвать подозрения, а во-вторых, там Лиланинэль. Элли, извини, но я не могу её оставить беззащитной, – и он посмотрел на меня так умоляюще, что я поняла: Леандр действительно любит свою невесту.

Я кивнула ему, так как драгоценные секунды утекали, словно песок сквозь пальцы, и мы бросились в противоположные стороны. Последний коридор к своим покоям я пронеслась бегом, не сбавляя темпа, слуг не было видно нигде. «Похоже, все донтрийцы под воздействием пьяной розы находятся сейчас в обеденном зале», – кольнуло у меня сердце в недобром предчувствии.

Приоткрытую дверь в свои покои я увидела ещё издалека, и это очень сильно мне не понравилось. «Всё эти дурацкие лианы вместо нормальных дверных замков», – чертыхнулась я, дергая на себя ручку двери. В глаза бросилось валяющаяся без чувств Терани. Два пальца на шею – пульс есть, значит, жива. Перешагнула её тело и огляделась. Слишком громкий шум водопада и вода, вытекающая из-под ведущей в ванную комнату двери, сразу же дали мне понять, что объединившиеся рода решили потопить ненавистный княжеский дворец.

– Слава, Славик, ты где? – позвала малыша, но он не отвлекался. – Где же мой маленький хулигашка? – назвала его нежным прозвищем, как называла только тогда, когда мы оставались с ним наедине.

– Ма-ма, – услышала я тихое-тихое из-под кровати.

Откинула одеяло. Мокрый ребёнок сидел на попе, прижимая коленки к груди крохотными ручками, а детское личико выглядело опухшим от слёз.

– Мама, – Славик улыбнулся мне сквозь слёзы.

– Или ко мне, Слав, надо выбираться отсюда, – позвала я малыша, стараясь вложить в голос как можно больше спокойствия.

Дети – первоклассные психологи. Я очень нервничала, вода в комнатах пребывала с невероятной скоростью, а ещё надо было отсюда как-то выбираться, но для Ладислава я должна быть опорой и самой невозмутимостью.

– Вин-си, – произнёс малыш и затряс головой, отползая от меня под кровать ещё глубже.

Что-то очень сильно его напугало. Я обернулась на смежную дверь, ведущую к Винсенту, и решительно потянула за ручку. Открывшаяся картина была действительно не для детских глаз. На огромной двуспальной кровати, широко раскинув руки и не шевелясь, по пояс голый лежал младший князь. Вся его голова была в многочисленных порезах, как если бы слепой попытался побриться острым ножом налысо и сделал всё на ощупь. Тонкие струйки алой крови стекали по атласному покрывалу прямо в воду на полу, окрашивая её в бледновато-розовый цвет. Розалианна с горящими глазами держала некогда отрезанные и роскошные волосы Винсента в одной руке, а в другой сжимала окровавленный кинжал.

– Где ты, маленький мальчик? Сейчас добрая тётя Розалианна тебя быстро усыпит, иди ко мне! Ну, где же ты, маленький засранец, спрятался?! Должна же я как-то оплатить долг Томсона Тренстона, – приговаривала девушка, нагибаясь, чтобы посмотреть под кресло.