– Да что вы так нервничаете? – спросила я скромно. Нарывалась? Ну, возможно, капельку. И то лишь для того, чтобы прощупать границы дозволенного. – Я понимаю, вы к послушным куклам привыкли, но вы ведь министр иностранных дел. Вы на Земле хоть раз \ вообще бывали? Знаете, как девушки себя ведут, когда их крадут с постели посреди ночи?

– Они проходят три стадии, – ответил Эльдеон. – Паника, смирение, принятие. Первую стадию мы успешно обошли. Ты видишь в этом проблему?

– Пфф… Да! – воскликнула я. Ведь честно пыталась быть скромной и тихой, как советовала Кристина. Почти все утро. Ну ладно, часа полтора. Но что поделать, если во мне кипит негодование? – Все, что вы делаете, – одна большая проблема. Нельзя просто разбрасываться своим биологическим материалом по разным мирам, а потом красть и детей, и женщин. Вы лишаете их права выбора. Права на счастье. Вы обрекаете их на жизнь в неволе!

Министр зарычал на меня и сделал резкий выпад, но я вовремя зажмурилась и пискнула:

– За насилие смертная казнь!

Он тут же оторвался от стены, как будто его ужалило, и начал ходить по комнате, наматывая круги. А комната оказалась небольшим кабинетом с книжными стеллажами и симпатичной кушеткой в центре. Эдакая зона релакса. Только попробуй расслабиться, когда на тебя смотрят волком…

– У нас нет выбора, – вдруг заявил Эльдеон. – Думаешь, все лахи в восторге от этих порядков? Когда приходит время, для них открывается портал, и никто не спрашивает, хотят они семью или нет. Они должны! Обязаны идти в чужой мир и искать в нем женщину, с которой придется жить до самой смерти. Это их долг перед родиной.

– Тогда вы понимаете, что это полный бред! Ваш мир, может быть, и хорош в чем-то. Нет насилия и высокая деторождаемость – прекрасно! Но как насчет счастья? Обыкновенного женского или мужского? А как же любовь? Чувства? На чем вообще основывается выбор партнера? По каким критериям вы выбираете, в какой спальне открыть портал?

Эльдеон, может, и хотел что-то ответить, но в последний момент передумал. Собравшись, он расправил плечи и посмотрел на меня строже некуда.

– Этот разговор не имеет смысла. Ни ты, ни даже я не сможем изменить правила, придуманные задолго до нас. Король Лахуса – и тот зависит от голосов сотни своих советников. Система работает безукоризненно. И никто не будет ее ломать ради какой-то любви.

– Какой-то?! – воскликнула я. А вот и самое главное различие между нами. Для большинства землян любовь – главная причина создания семьи.

– Именно, – упрямо заявил этот… лах. – Вы так много говорите об этом чувстве, о какой-то мифической вечной преданности, а сами? Измены и разводы на каждом шагу.

Кажется, на Земле он все же был.

– Пустые обещания на ветер. Если для вас любовь – это верность, стабильность и комфорт, то в чем проблема? Мы обеспечиваем своих жен всем этим и даже больше. Мы процветаем. Каждый год в Лахус прибывает сотня женщин, они становятся одними из нас и рожают здоровых одаренных детей.

– Но в этом году сотни не будет, – напомнила я. – Даже самая идеальная система дает сбой. Семью нельзя строить по формулам, графикам и статистике. И чем быстрее ты, – на этом слове я неслучайно сделала акцент, – и все лахи поймете это, тем больше судеб убережете от печальной участи.

Он глядел на меня не мигая. Я давно забила на все правила лахусских приличий и смотрела ему в глаза. Ну давай! Скажи, что я неправа!

– Ты обратилась ко мне на «ты», – сказал Эльдеон то ли недоверчиво, то ли с укором… а может быть, даже с предвкушением. Что-то такое нехорошее блеснуло в его глазах. – Я ведь предупреждал.

Напряженных ситуаций в моей относительно спокойной жизни было немного. Из недавних проблем вспомнился только Никита Степанович и злосчастный отчет. Когда я, с выражением лица серийного убийцы, несла ему уже восьмую основательно измененную версию. А он, поймав этот мой взгляд, пролистал странички и небрежно отшвырнул бумаги со словами: «И это ты доработала?»

Тогда меня от зверского нарушения закона спасло чудо. В кабинет вломилась секретарша и начала поить шефа кофе, чаем, чем они там обычно занимаются за закрытыми дверями…

А сейчас? Кто меня сейчас спасет от этих звериных бешеных глаза цвета бури?

– За насилие…

Даже договорить не успела, как дверь в комнату распахнулась. А говорят, молния не бьет в одно место дважды. Но я все же везучая.

– Ректор Вальд! – радостно заявила я и всплеснула в ладоши. А вот министр ему рад откровенно не был.

– Вот ты где, – угрюмо произнес ректор и не менее угрюмо посмотрел на Эльдеона. – Воспитательную беседу провел?

– Не совсем, – ответил тот и зыркнул на прилепленную к стенке меня. – Только начал.

В этих словах так и читался намек-просьба покинуть нас. Но вместо этого ректор закрыл дверь и пошел к кушетке. Усевшись, он похлопал рукой рядышком, приглашая и меня.

– Мне и тут хорошо! Ноги затекли, постою я.

А сама сделала шажок в сторону двери.

– Я хотел поговорить с тобой, Валерия, – начал Вальд.

– Я тоже, – опять намекнул министр.

– Вот и отлично! – обрадовалась я. – Поговорим все вместе. На мой вопрос о местных женщинах вы так и не ответили.