– Мои запросы растут в геометрической прогрессии, – ответил он утвердительно, чем вызвал у меня победную улыбку. Правда, длилась она секундочку, пока он не продолжил: – Учитывая то, что ты постоянно нарываешься, особенно сейчас. Где твоя пижама, Валерия?

И он опустил взгляд ниже, ниже, еще ниже… Да он всю меня буквально облизал и проглотил своим жутким взглядом за доли секунды. И опять тело отреагировало так же, как всегда в его присутствии. Даже пальцы подрагивать начали. Какая ему вообще разница в пижаме я или в ночнушке, что мне выдали, если в комнате темно и…

– А вы что так хорошо в темноте видите? – спросила я с подозрением и на всякий случай потянулась к покрывалу.

Министр расплылся в садисткой улыбке и только сейчас поднял глаза на уровень моего лица.

– Не хуже, чем днем, вообще-то, – проговорил он, наслаждаясь моим ужасом. – На лекциях этого еще не было?

Нет, ну я просто не удержалась. Не смогла! Как вообще можно такое спустить, когда эта симпатичная улыбчивая рожа светится триумфом, и подушка совсем рядом под рукой, а движения, они же автоматические… Подумать хорошенькое не успеешь, а подушка уже врезалась в министра. Она, кстати, первой сползла с его лица, а потом и довольная улыбочка. А я просто все еще стояла в ужасе и не верила, что сделала это. Странное чувство – и облегчение, и тихий ужас в виде гусиной кожи по всему телу.

– Й-я не хотела! – сразу обозначила. – Оно само как-то.

Министр пока стоял смирно и просто смотрел на меня диким испепеляющим взглядом. Привыкнуть – я почти привыкла, но выдержать – невозможно. Так что я продолжила:

– И знаете, я тут думала, пока вас не было. Я же всей информации не знала, понимаете? И вообще я глупенькая еще, малоопытная, так сказать. В общем, зря я вас тогда на «ты», и в глаза тоже зря. И сейчас сожалею страшно. В общем, давайте больше не ссориться, а?

И премило улыбнулась, прижимая к груди покрывалко. А он все стоял каменной статуей, молчал и нагнетал. В какой-то момент я поняла, что хуже быть уже не может, и, собственно, раз у нас так далеко зашло, то терять мне реально нечего. Схватила с прикроватной тумбы вилку, ножик (жаль, покрывало пришлось отпустить) и строго приказала:

– Покажи грудь! – Глаза министра моментально округлились в шоке, но я быстро исправилась: – ПокажиТЕ! Пожалуйста.

Последнее прошептала одними губами, потому что, кажется, все. Мне реально конец. Я по звериному выражению лица видела.

– Насилие карается смертной казнью, – произнес вдруг министр. И покосился на приборы в моей руке.

Покусав губы и хорошенько все взвесив, я бросила приборы, подобрала покрывало и завернулась в него.

– За это тоже простите, – пискнула я. – Стресс! Все он.

Подумала еще и решила давить на жалость.

– И я ректора боюсь, потому и вооружилась. Мне не нравится его желание меня соблазнить.

– И ты решила соблазнить меня? – с укором спросил министр. – Я что, по-твоему, меньшее из двух зол?

Я еще ответить не успела, а он выставил палец и предупреждающе произнес:

– Хорошенько обдумай ответ.

Кивнула, выдохнула, обдумала. Взгляд метнулся к подоконнику, где лежал блокнот. Почему бы не сказать? Хотя бы часть правды.

– Кажется, у моего призванного была какая-то метка. Или знак. Или шрам. Воспоминания слишком размыты. Но точно помню, что на груди. И раз вы сказали, что мое родимое пятно реагирует на кого-то, и этот кто-то близко, то есть в замке, то я подумала… Проверить каждого.

Подняла робкий взгляд на министра и снова опустила, ногой подталкивая ножичек под кровать.

Молчание длилось так долго, что я сто раз успела пожалеть. И вздрогнула от возмущенного возгласа:

– Каждого?! Каждому будешь предлагать раздеться? Ты в своем уме?

– Нет-нет! – заверила я, с ужасом посмотрев на него. – Я предлагать не буду…

– А как? Угрозами с тупым ножиком?

– Нет! Я просто… Я… Подглядывать планировала.

Министр, все еще пялясь на меня во все глаза, мигнул. А спустя пять секунд устало выдохнул и сел на кровать, потирая лицо.

– Ты ненормальная, – заключил он. Впервые жаль его стало.

– Ну простите, – виновато шепнула я, тоже сев на кровать, только с другой стороны. И чего он опять молчит? Не могу в такой напряженке. Подтянула на себе покрывалко и несмело спросила:

– Так что? Покажете?

И спустя короткий миг получила угрожающий ультиматум:

– Покажу, если свою покажешь.

– Ну знаете! Раз у вас зрение такое, то вы уже все увидеть должны были, – возмутилась я. – Так что хватит. Показывайте, а то буду думать, что вы и есть тот облажавшийся лах. И слухи по академии нехорошие пущу.

– Ты уверена, что хочешь брать меня шантажом?

– Я вообще не хочу вас брать, если честно. Я вас из списка вычеркну, и на этом все. Эсмин Эльдеон, помогите! Я в отчаянии. Мне здесь на вашем Лахусе совсем не нравится, понимаете? Я очень-очень домой хочу.