– Мне теперь идти некуда, – подытожила я. – Можно у тебя пожить?

Мама обычно все сетовала, что я оставила ее одну на хозяйстве, и после того, как дедушка с бабушкой уехали в соседний поселок жить, ее жалобы только обострились. Потому мне было крайне удивительно услышать встречный вопрос:

– А надолго?

Даже брови на лоб поползли.

– А что так? – поразилась я.

Она заметно смутилась, отвела взгляд и даже покраснела. Такой я ее давненько не видела, прямо интрига. Что же она от родной дочери скрывает?

– Да ты не слушай меня, – быстро исправилась она. – Оставайся, конечно, сколько надо. Я тебе пирожков напеку, как ты любишь. Только хандрить перестань, и все образуется. А работу и здесь найти можно. Я слышала, у нас в сельсовете как раз место секретаря освободилось.

Она начала расписывать перспективы той жизни, от которой я так старательно сбегала, и я ощутила приступ паники. Не хочу! Я еще подростком мечтала уехать и выбраться в люди. А теперь посмотрите, что стало с моей мечтой…

– Ты права, мам. Надо взять себя в руки, – согласилась я и слиняла в свою комнату, чтобы не слышать ничего о сельсовете. Сидеть в четырех стенах и реветь – действительно не выход. Может, он этого как раз и добивается. Вот возьму и назло ему пойду гулять со школьной подружкой.

Уложила на постель чемодан, удивилась, что такой легонький, а когда открыла, обалдела. Внутри одно только белье. Причем все то, что я вчера примеряла, и еще совсем незнакомое, видимо на кое-чей вкус. И ни одной нормальной шмотки. Это как вообще? Откуда? Когда? Я чемодан из рук даже ни разу не выпускала. Отойдя от первого шока, опасливо осмотрела комнату, заглянула в шкаф, под стол и даже под кровать – никого.

Но откуда-то же этот гад за мной наблюдал!

– Придушу! – зашипела я в потолок. – Как объявишься, сразу придушу.

И хотя ответа я не получила, своего он таки добился. Пришлось думать о нем весь оставшийся день. Пока старые вещи перебирала и пыталась найти хоть что-то, что на меня бы налезло и выглядело прилично, – думала. И позже, когда в магазине одежды рассчитывалась карточкой, а они сказали, что у меня счет заблокирован. Вдруг! Тоже думала. И еще, когда позвонить в службу банка хотела, а у меня в контактах оказался только один единственный номер – босса. Ну как тут «добрым» словом не вспомнить?

Но выход я таки нашла. Платье у подруги Лиды одолжила, денег на вечер – у мамы. И пошла кутить вовсю в клубе… деревенском. Было весело! Правда, было! Мы с Лидой вспомнили всех одноклассников, долго смеялись, когда некоторых увидели на дискотеке. Особенно порадовал Сережа Кузнецов, который в свои шестнадцать ходил с ужасной козьей бородкой, но теперь возмужал и наконец отрастил нормальную добротную бороду. Теперь-то он был первым холостяком на всю деревню.

Меня он признал не сразу. Но как увидел, медлить со знакомством не стал. А когда понял, что это я, та самая скромная и застенчивая Лера, которой «птички на лицо последили», даже смутился. Родимого пятна у меня больше не было, неуверенности в себе, кстати, тоже. Я смотрела на молодого мужчину, а все еще видела мальчика. И чувствовала себя странно так – непривычно уверенно, даже возвышенно. Как будто я была лучше всего этого, отпустила и свое детство, и всех людей, которые когда-то заставляли меня усомниться в себе. В эту секунду и поняла, что именно изменилось во мне. Кажется, я выросла.

– Лера! – позвал Сережа, когда я задумалась о своем. Клянусь, звал точно он, губы его шевелились соответственно звукам… А вот голос был Деона. – Ну чего? Чего ты на меня так смотришь? Танцевать идем!

– Ты тоже это слышишь? – растерянно спросила я у Лиды.

– Что танцевать позвал? – посмеиваясь, спросила она. – Ну так иди!

И подтолкнула меня к нему. Вот только стоило Сереже коснуться моей руки, и я ощутила неприятное покалывание. Ох, совсем не то, которое возникало при контакте с этой сволочью чешуйчатой. А неприятное, отвратное ощущение слабенького электрошокера.

– Нет уж, – процедила я, начиная закипать от злости. Дневной лимит был достигнут! Все он. Он все подстроил! Больше некому. Никто больше и не издевается надо мной так, как этот садист.

Коснулась Сережи еще раз, схватила за руку сама… И чуть глаза не заискрились. Отпустила и покачала головой.

– Точно нет. Прости. Ты Лиду пригласи. А я домой.

– Как домой? – недоверчиво спросила подруга, а глазки так и застреляли в сторону Сережи.

– Ножками! – Улыбнулась зловеще. – У меня тут дело одно нарисовалось. Заснуть срочно надо.

И пошла домой. Этой ночью я легла в кровать с нехилым арсеналом. Чугунная сковорода в правой руке, скалка – в левой. Самое откровенное белье – осталось в чемодане. А я и так обойдусь. Не устоит! Придет. А я его жду.

***

Когда запели птицы, я заподозрила что-то неладное. Но когда в глаза буквально врезался яркий свет, окончательно все поняла. Утро.