«Облачко» показало мне последнее изображение – русалка, прислонившись к стеклу аквариума, смотрела на своего новорожденного ребенка. Маленького синеглазого мальчика держал на руках его отец. Она грустно улыбнулась, и изображение растворилось в воздухе, когда Хемар сжала ладонь.

– А что с принцессой? – с грустью спросила я. – Ей хотя бы дали его подержать?

– Лахи могут дольше находиться под водой, чем люди, – с превосходством ответила Хемар. – До трех-четырех часов. Дети, рожденные от анхольнцев, – до семи часов. Так что да, они виделись. Некоторые видятся и до сих пор.

Вот это меня по-настоящему заинтересовало.

– То есть… Те русалки все еще живы?

Лахушка фыркнула и кивнула. А потом передала мне учебник и встала.

– Призванных невест русалок было только десять. До наших дней дожили четверо. Они под присмотром на Лахусе, в особом статусе, как и все призванные невесты. Со своими детьми видятся так часто, как захотят, – вживую и по связным шарам. Не так все печально, как кажется.

– Не так все печально? – поразилась я. – Они оторваны от своего мира! Они погибают здесь, на вашем драном эгоистичном Лахусе!

– Это цена, – отрезала строго Хемар. – Которую мы все вынуждены платить за спасение нашего мира. Что такое десять жизней? Сотня? Тысяча? Зато целая планета будет жить. Тем более они не погибли здесь. О них заботятся.

Я хотела поспорить, даже рот открыла, но по взгляду лахушки поняла, что бесполезно.

– Мозги промывают не только иномирянкам, – озвучила я очевидное.

– Но ты у нас особенная, верно? – язвительно подметила она и остановилась у двери. – Эсмин Эйревальд сказал мне, что ты призванная министра Эльдеона. Сама пришла сюда. По доброй воле. И что же ты забыла в мире, который так тебе неприятен?

Теперь ясно, к чему все это было. Она показывала мне все это, не чтобы помочь, а чтобы запугать. Думает, я стану жертвой, как все те бедные призванные? Ну нет! Не дождется!

– Здесь мой мужчина, – с вызовом произнесла я. – Пока мне этого достаточно.

– Пока, – повторила она. – Посмотрим, как долго ты протянешь.

А вот это уже звучало как явная угроза. Но я не сдамся и не вернусь домой только потому, что меня окружают безумцы. Она пока не представляет, что скоро Лахус сам на себя не будет похож. Придет конец всем этим призванным невестам и сломанным судьбам. Возможно, лахи даже захотят начать новую эру. Я и название им подскажу: «Разумные времена».

– Думаю, я еще удивлю тебя, – премило ответила я и взяла учебник истории.

Раз Хемар здесь, то ее урок закончился. А раз я не услышала звонка… Значит, она накрыла комнату звуконепроницаемым колпаком.

– Беги-беги, – бросила вслед эта змейка, как только я нырнула мимо нее в дверь. – А то опоздаешь на урок магии.

Пускай смеется. У нас все знают, что смеется тот, кто смеется последним.

***

На урок магии я стараниями Хемар опоздала. И, слава русалкам, Эринса не было. Его заменял Вальд. Заметив меня в дверях, он лишь недовольно сощурился, кивнул на пустое место в первом ряду и продолжил что-то колдовать над котлом. Я отметила, что девушек было далеко не сотня, не больше двадцати.

– Это наш пятый урок, Валерия, – оповестил ректор, будто заметив мое замешательство. – Мы разделили девушек на группы по уровню магической силы. Ты в третьей, самой слабой.

Он обвел взглядом всех остальных и примирительно добавил:

– Но это не значит, что вы хуже других, помните? Напротив, у вас будет усиленная программа и все шансы стать способнее других студенток.

Я хмыкнула от того, насколько ладно он врал. И ректор опять обратил на меня внимание.

– Ты уже начала читать «Основы магии»? – спросил он. Не хотелось его разочаровывать, но я покачала головой и показала учебник истории в руках. Вальд кивнул на мой стол, где лежала книга намного увесистее. – Тогда открывай сразу двадцатую страницу. Все, что до нее, – будет твоим домашним заданием.

Я тяжело выдохнула, перелистала на нужную страницу и прочитала название темы: «Категории магии». Ну что же, это интересно.

Оглянулась по сторонам, заметила, что все устроились в своих креслах и читали с таким упоением, будто им дали любовный романчик, а не учебник. Некоторые даже что-то жевали. И ведь им достаточно только раз прочесть, а мне…

Я поджала губы и начала грызть гранит лахусской науки. Беда в том, что читать-то я читала, а понять ничего не могла. Перед глазами возникали то образ русалки и ее эсмина, то роботизированные тетки, то лицо Хемар. А потом вдруг неожиданно лицо Хемар, которое гладит Деон. Гладит, смотрит на нее влюбленными глазами и улыбается.

Я зажмурилась и мотнула головой, прогоняя ужасы подсознания. Дошло до того, что запястье зажгло, и я схватилась за него, начиная растирать.

– Валерия? – позвал Вальд недовольно. Поймал мой раздраженный взгляд, сам встал и положил на столе передо мной шар. Серенький.

– Это эдран. Мы используем его для того, чтобы увидеть и услышать что-то.

– Как телевизор? – предположила я. Хотя даже не была уверена, что Вальд когда-либо видел телевизор. Возник закономерный вопрос, и шепотом спросила: – А вы вообще на Земле были?