– Не тебе судить об этом. Ты бросил все, дойдя лишь до четвертой, как ты можешь знать, что будет дальше? – процедил Ворон.

– Я знаю… но это ваш выбор, и не мне вас разубеждать, – не стал ничего доказывать Мэтью. Однако в его взгляде Виктория успела заметить что-то, похожее на сожаление.

В дверь постучали, и Ворон открыл. В комнату медленно вошла Сати с идеально ровной спиной и крепко сжатыми губами. Виктория напряглась.

Из-за спины женщины выглянул довольный Оська и взмахнул левой рукой с зажатым в ней метательным ножом.

– Алан-балан, я опять спас тебя! Папик, не вздумай дергаться, а то я сделаю дырку в спине твой подружки, а Ураган сделает ребеночка твой дочурке! Эй, вороненок-чернобровик, тюкни тетку по голове, а то я не достаю!

Ворон, коротко размахнувшись, ударил Сати в висок и, подхватив тело, аккуратно усадил его в кресло. Лис набросил на шею женщины удавку и замер рядом.

– Вождь! Я достоин того, чтобы быть воспетым в балладах? Достоин? Меня Хват через забор перекинул! Вах – и я уже тут! Я был отвлекающим ма-нев-ром, вот! А они там уже повязали всю охрану! Знатная драчка вышла, я даже не успел испугаться! А это папик Майки? Старый какой-то. О, напиток! Из Мирии?

Выдав эту бессвязную тираду и дождавшись кивка Мэтью, Оська нагло уселся в кресло, налил себе еще горячего напитка в чистую чашку и, прищурившись, как сытый и довольный кот, начал пить, явно получая от процесса удовольствие.

– Мои люди живы? – отведя взгляд от Сати, поинтересовался Мэтью у шута.

– Алан-балан, ты просто обязан купить этот сбор домой! – проигнорировал его вопрос Оська и подлил себе еще.

– Кто-нибудь остался охранять художника и секретаря? – Виктория начала волноваться, если все воины пришли сюда, то кто остался с парнями?

– Обижаешь! Мы вчетвером пришли. Рыжий проследил, куда вы поехали, и мы отправились спасать твою задницу. Даже в мыльню не сходили! Кстати, те трое, что прятались за стенкой и держали вас на мушках арбалетов, приставленных к дырочкам в стене, уже сидят связанные.

– Всего четверо воинов смогли обезвредить моих людей? – Мэтью покачал головой.

– Ветераны, – пояснил Алан. – Это не стражники и не наемники, это настоящие воины. Личная гвардия генерала Генри Рамана.

– Гвардия?

– Военная элита. Это новое слово, ты мог его еще не слышать.

– Мая передавала тебе привет и буську, Алан-балан. Сказала, чтобы ты торговался и брал подороже, но папу не обижал, – сообщил Оська. – Ну я пошел? Тут в саду такие яблочки!

– Мародерство на завоеванных территориях – это право победителя, – совершенно серьезно поддержал его Алан.

Виктория едва удерживала на лице невозмутимое выражение. Приход Хвата был для нее полной неожиданностью. А она еще сомневалась в выучке воинов маркиза и отказывалась, когда генерал навязывал конту охрану! Глупая. Спасибо тебе, Генри, где бы ты сейчас ни находился!

– Я ожидал от вождя, сумевшего заставить горцев объединиться, чего-то подобного. – Мэтью склонил голову и, подойдя к шкафу, открыл небольшим ключиком одну дверку. Перед Аланом легла папка с завязками. На ней не хватало только надписи «Дело», и был бы привет из советского прошлого. – Герцог – самовлюбленный, жестокий дурак. Его не интересует ничего, кроме молодых девок, мирийского вина и южных воскурений. Опасность представляет его советник, кир Мар Марган. Фактически он правит герцогством. Но у него есть слабое место…

Виктория положила на папку ладонь и задумалась. Она смотрела на Мэтью и пыталась вспомнить, что ее насторожило в этом разговоре. Что-то проскользнуло раньше, что-то очень важное.

– У Маргана есть одна страсть, он одержим красивыми людьми. Если вы богаты, умны, но у вас длинный нос, он не станет с вами разговаривать. Он считает себя знатоком и ценителем идеальных человеческих тел. А еще он считает себя исследователем и врачевателем… – Мэтью брезгливо поморщился.

Вот! Вот оно! Слова лже-Мэтью «вы не захотите, чтобы кое-кто узнал, что вместе с вами прибыл один очень красивый раб». Так вот кто жаждал заполучить Неженку в свою коллекцию. Мразь!

– Иверт достаточно хорош, чтобы он стал с ним разговаривать? – спросил Алан, постукивая по папке пальцами. В тихой мелодии Виктория явственно слышала похоронный марш. Герцог дурак, его умный советник одержим красотой… Мрак. Хотя, если вспомнить свое недавнее прошлое и работу с одним депутатом…

Мэтью задумчиво кивнул.

– Я думаю, что, если вы преподнесете в подарок советнику своего раба, он не заметит никого вокруг. Только…

– Только?

– Не хочу вас оскорбить, но надеюсь, вы не оставили на теле раба никаких отметин?

– Нет, – отрицательно качнул головой Алан, чувствуя, как к скулам приливает кровь. Не хватало еще покраснеть, словно он в чем-то виноват!

– Марган любит идеальные тела.

– Многих ты ему подарил?