– Да, поплачь, девочка. Поплачь. – Для Фираны моя слабина послужила сигналом к действию. Она усадила меня на кровать, устроилась рядом и притянула к себе, давая выплакаться. Ну и меня прорвало – с полчаса разводила сырость. Причины на то имелись серьезные. Во-первых, я – это уже не я. Страшно на самом деле узнать, что ты совершенно другой человек. Во-вторых, если на секундочку представить, что разговоры об империи, ведьмах и магии правда, то я точно не в родной России. Где, даже боюсь представить. Только самое невозможное – я попала в другой мир, а душа переселилась в чужое тело. Свихнуться можно. Собственно, из этого выливается в-третьих: я сошла с ума, и все, что происходит, плод больного воображения. Хуже было только в-четвертых: я нахожусь в коме, и это мой персональный кошмар. А если когда-нибудь и очнусь, то изуродованной калекой, чье существование зависит от медицинских препаратов и системы жизнеобеспечения.

Истерика, сколько бы ни длилась, все же сошла на нет. За то, что удалось выплеснуть скопившиеся переживания наружу, я была благодарна Фиране. Она же и привела в порядок: умыла распухшую мордашку лечебным настоем, снимающим отеки, и напоила отваром с ромашкой. За это ей огромное спасибо, которое и высказала со всей эмоциональностью, на которую способна. Для себя я решила одно: унывать не нужно. Золана или Лиза в теле Золаны, а скорее последнее, потому как отчетливо помнила только свое прошлое, но надо жить и радоваться жизни. Я по-прежнему молода, полна сил, а вокруг столько интересного.

– Вот и хорошо, что успокоилась, – похвалила Фирана. Она как раз отлучалась, чтобы встретить гостей, которые появились во дворе, и вернулась за мной. За это время я успела окончательно прийти в себя и настроиться на встречу со спасителем. Подозреваю, тот прибыл на телеге, что утром увезла мастера Лита и сейчас вернулась обратно.

– Золана, знакомься, это мой старший сын Нейдан, – представила Фирана парня. – Это он нашел тебя в лесу и, считай, вырвал из лап смерти.

– Рада познакомиться. – Я во все глаза рассматривала молодого человека, стараясь унять волнение, из-за которого подрагивали пальцы. Еще и краска к лицу прилила, потому что Нейдан тоже с интересом изучал меня.

Возраст молодого человека я так и не определила. На вид – шестнадцать-семнадцать лет. Однако с тем же успехом можно спокойно дать и двадцать – двадцать пять. Не знаю даже, как и объяснить такой разброс. То, что парень физически развит, как взрослый мужчина, сбивало с толку. Кожа на лице гладкая, загорелая, ресницы густые – любая девушка обзавидуется, – такие же медные, как вьющиеся волосы, которые собраны в маленький хвостик на макушке. И только глаза густо-зеленые с медными крапинами светились умом. Именно они выдавали, что Нейдан старше, чем кажется.

– И я рад. Очень, – сочным баритоном ответил Нейдан и улыбнулся. Мое сердечко ухнуло вниз и затрепетало. Помимо воли губы расползлись в ответной улыбке. Не подозревала, что такие мужчины существуют. На обложках модных журналов – да. Но не в этой глуши. – Давно дома не был, если б знал, что тут такая краса поселилась, еще месяц назад вернулся бы. А что, хозяюшки, найдется ли что-нибудь поесть? Устал с дороги да проголодался.

– Все уже на столе. Иди руки сполосни, умойся, и обедать будем. – Фирана отправила сына во двор. Там, у колодца, стояла бочка с водой, используемой для хозяйственных нужд. – Ишь ты, месяц назад вернулся бы! Сам же нашел девочку и видел, в каком она состоянии. Излечение – процесс нелегкий, ненадобно тут лишнего взгляда, – пробурчала Фирана себе под нос. Но я так думаю, информация для меня прозвучала. Получается, пока я восстанавливалась, Нейдан вынужденно жил в другом месте. Выходило, что Фирана родного сына отправила неизвестно куда, чтобы целый месяц выхаживать меня? Почему? Не верится в такую бескорыстность.

Проводив взглядом парня, неожиданно наткнулась на еще одно новое лицо. Сразу и не заметила – девочка, примерно моя ровесница. Медноволосая и зеленоглазая – кроме этих признаков, другого сходства с матерью не было. Подозреваю, что яркую внешность дети Фираны унаследовали от отца. Женщина имела приятные черты, но и только, красавицей, в которую со временем превратится дочь, не была.

– Здравствуй! – обрадовалась возможной подруге. Тем более та открыто улыбалась и с интересом рассматривала меня, как ее брат недавно. – Меня Золаной зовут. А тебя?

Девочка не ответила, продолжая улыбаться. Странно это. И Фирана молчала, хотя сына первым делом представила. Так в чем дело? Взглянув на женщину, сообразила, что та едва сдерживает слезы. Боль на лице выдавала застарелое горе. Вряд ли Фирана растрогалась из-за нашей встречи. Значит, причина в девочке. Улыбка у нее подозрительная. Не сразу, но сообразила, что не так: слабоумие. Отчетливо в глаза не бросается, но достаточно присмотреться, чтобы заметить характерные признаки.

– Как ее зовут? – дрогнувшим голосом поинтересовалась у хозяйки дома.