Своим так и не открылась – не поняли бы они. Тем более самим было что скрывать. Как оказалось, Фирана не родная мать ни одному из детей Ормутов. Отец у ребят один, а вот матери разные. Мутная там история с женами Гаэсса Ормута: то ли они бросали мужа, подкидывая на воспитание детей, то ли тот избавлялся от очередной пассии, заполучив от нее ребеночка. Во всяком случае, последняя из жен, Дилана, приходилась младшей сестрой Фиране, а Игмар – родным племянником. Сама Фирана тридцать лет отдала работе в приюте. В том самом, от которого пытались уберечь Лелану. Надо сказать, когда я узнала, что за дела творились в том месте, пришла в ужас. Изначально из девочек-элиек взращивали наложниц для магов. Золана, в чьем теле я очнулась, как раз и выросла в том месте. Двухлетней крохой девочку подкинули на порог приюта. Собственно, в том, что Фирана воспитывала меня с младенчества, она не солгала. Рассказала и причину, по которой я чуть не погибла в пожаре. Оказывается, маг, которому Золану прочили в содержанки, явился раньше оговоренного срока. Девушка отказалась покинуть дом, оскорбив этим наследника самого императора, и укрылась в лесу. Вот чтобы ту выкурить из убежища, – а найти ведьму в лесу дело непростое, – Нтор Четвертый и спалил Рэллорнский лес. Он считался священным только у элийского народа, остатки которого прятались теперь по уголкам империи. Для истинных бхиртцев чужая святыня – пустой звук. Ах да, варварскими действиями наследник нарушил старинный договор, по которому элийки находились чуть ли не в рабстве, и тот потерял силу. Но по факту мало что изменилось для девушек. Маги привыкли к тому, что элийки покорно соглашаются на позорящие честь условия, и не особенно интересовались мнением ллир. Вот тут и всплыла тайна, оберегаемая элийским народом: ведьма увеличивала дар лишь своего избранника, возлюбленного. А те, кто силой принуждал ведьмочек к близким отношениям, не получали ничего, кроме разового восполнения магического резерва. Однако охотников за дармовым источником маны хватало. Оттого и прятали молоденьких девушек от имперцев. Этим и объяснялось, что Ормуты жили на отшибе в лесу – не Рэллорнском, а самом обычном – и не общались с посторонними.

В чем-то мне повезло: я мало походила на чистокровную ведьму – прежняя личность проявилась в новом теле. Это сказалось на цвете вновь отросших волос. Те потемнели и не отдавали в рыжину, как у большинства ведьмочек. Из глаз ушла зелень, сменилась на родной – карий. Добавились только медовые крапины, подозреваю, намек на проснувшийся магический дар. Последний я усиленно тренировала, стараясь увеличить резерв. Первый же из накопителей, оставленных мастером Литом, рассыпался в пыль. Второй и третий заполнила за месяц, и то осторожничала, чтобы не испортить заготовки. Позже, когда в гости наведался Ронс – ученик мастера – и обменял пустые накопители на полные, наловчилась сливать силу за две недели.

Через ученика мастер Лит и обучал меня азам магии. Ронс показывал простое плетение, а я тренировалась его воспроизводить и наполнять маной. Как ни странно, лучше всего выходили заклинания огненных структур. Мне бы учебник какой или наставника – дело пошло бы гораздо быстрее. А так приходилось довольствоваться умениями Ронса, слабенького по силе мага. За два года ученичества тот едва научился видеть тэры и заполнял один накопитель в неделю. Ага, через полгода тренировок у меня на это уходило несколько часов. Но я не торопилась раскрывать способности даже мастеру Литу. Все же кое о чем Ронс проболтался: маги терпеть не могли удачливых конкурентов. Это первый аргумент в пользу сокрытия источника. А второй – это привлечение сильных магов на императорскую службу.

В том, чтобы обрести стабильность и уважение, – а маги в империи составляли особую касту, – нет ничего плохого, кроме обязательства по военной службе. Случись конфликт какой-нибудь или бунт, имперцы привлекали ближайших магов как боевые единицы. А не выполнить прямой приказ императора нельзя. Прикажет спалить деревню вместе с жителями, и сделаешь. Иначе присоединишься к несчастным. В общем, не хотелось мне официальной службы, не нравились маги, которые относились к людям, как к рабам. За примерами далеко ходить не надо. Я бы не стала хозяйкой нового тела, если бы не те самые маги, что убили девушку. От школы-приюта камня на камне не осталось – так наследник злость выместил. Вступивших в пору взросления девушек забрал в столицу, а тех, кому не исполнилось десяти, переправили в храм Бахура. Ведьм-наставниц определили в бордели для избранных – Фиране чудом удалось избежать печальной участи, – а мать-настоятельницу Гарону и еще двух ведьм, оказавших сопротивление, казнили.

Но не все маги страдали манией величия. Встречались и такие, что сохраняли человечность, помогали людям. Мастер Лит как раз из числа последних. Сам он родом из этих земель и, когда окончил академию, вернулся, чтобы стать опорой семье. К ведьмам относился с пониманием – у самого жена из элиек, дети общие. Да и жил скромно, не привлекая внимания властей. Уродился маг со слабым даром – едва осилил лекарский курс. Однако учебы не забросил, по сей день познавал что-либо новое и совершенствовался. Благо практики в здешних местах хоть отбавляй – единственный маг-лекарь на округу. Ну а то, что благодаря любящей супруге Лит достиг ранга магистра, – измеряется внутренним резервом и способностью выполнять сложные заклинания – держал в тайне. Для деревенских как был мастером, так им и оставался.