День весеннего равноденствия, или день Весны, я ожидала в предвкушении новых впечатлений. Для элийцев праздник имел то же значение, что для землян Новый год. Потому готовились к встрече заранее: шили новые наряды, вытаскивали припасы, которые специально хранили к этому дню, убирали дома, украшая те веснянками – первыми цветами, что напоминали привычные подснежники и отличались только размером. Для ведьм день Весны считался особенным. Испокон веков новорожденных девочек приносили к подножию дерева-исполина, чтобы тот подселил в крохотное тельце искорку новой души. Если душа приживалась – в мире становилось на одну одаренную больше. Так гласило древнее предание. На деле не каждый мог попасть в Рэллорнский лес и пройти посвящение у Рэллорна. После гибели священного леса элийцы нашли выход: выбирали древнейшее дерево в округе, совершали специальный обряд, после чего оно приобретало необходимые свойства. Тем более что провожали в последний путь точно так же, отдавая тело ведьмы лесу. А значит, избранное дерево становилось хранилищем знаний, как и главный символ лесного народа.

Кому как, а для меня праздник – это шанс вырваться за пределы усадьбы и увидеть мир вне ее стен. Ну а подселение какой-нибудь старой ведьмы вообще не вызывало энтузиазма. Это местные выросли на старинных традициях, а для меня обряд отдавал чем-то демоническим. А ну как все поймут, что в теле поселилась душа другого человека, и прежней Золаны давно нет? Опасно. Я уже привыкла к новому миру, а тело считала своим и отдавать никому не собиралась. Однако и сильно не переживала. Второй раз провести такой обряд удавалось единицам. Золана ведь уже проходила через посвящение – в младенчестве, когда ее подкинули к порогу приюта. И досталась ей сильнейшая ведьма – Верховная. Это случалось редко и сразу возвышало одаренную среди прочих. Тут стоит упомянуть, что ведьмочке могло бы повезти во второй раз, только если вновь подселенная душа будет вдвое сильнее предыдущей. А где такую взять, если в этих местах о могущественных ведьмах слышали только из легенд? Правильно, негде. Вместе с Рэллорнским лесом исчезли и древесные сосуды – вместилища душ, а значит, возможность заполучить подселенку сводилась к минимуму.

Пусть информация почерпнута из рассказов Фираны, доверять которой я бы поостереглась, но истина в том была. В прошлом году и позапрошлом Лелану не раз пытались провести через подобный обряд. Нейдан не терял надежды вернуть сестре рассудок, но ничего не получалось. Не нашлось такой ведьмы, чья душа проникла бы через барьер, возведенный прежней подселенкой. Тем не менее Ормуты с волнением ожидали праздника. Открыто об этом не говорили, я банально подслушала – случайно вышло, честное слово, – но месяца три-четыре назад в ближайшем поселении померла древняя старуха. Пришлая. Как появилась лет тридцать назад, побитая и едва живая, так и осталась. О себе мало рассказывала, но выцветший взгляд на моложавом лице да седые пряди в волосах говорили о том, сколько бедняжке довелось пережить. Ее считали блаженной, подкармливали из жалости, поддерживали – не принято у местных бросать немощных на произвол судьбы. О том, что Шатера ведьма, и не знали даже, пока не проводили в последний путь согласно традициям элийского народа. Тогда и зацвело дерево, указывая, что душа одаренной нашла последнее пристанище. Видимо, Нейдан рассчитывал, что искра Шатеры приживется у Леланы. Существовали косвенные признаки, по которым определяли, насколько сильна ушедшая ведьма. До Верховной недотягивала, конечно, – мне опасаться нечего, – а вот шанс для подруги немалый. Если только не найдется среди новорожденных младенцев подходящей кандидатуры. Но это вряд ли. Чистокровных элиек почти не осталось.

Принарядившись, мы с Леланой в нетерпении топтались во дворе. С утра Фирана растопила баньку и пропарила так, что я аж скрипела чистотой. Потом напоила душистым сладким взваром. Есть до вечера не полагалось – только заваренные особым способом травы и мед. На новых рубашках по вырезу горловины и на рукавах красовалась замысловатая вышивка. Жилетка, подол юбки, поясная лента – на них также встречались знакомые символы-обереги. На деле каждая девушка сама обязана подготовить наряд для праздника, но в силу обстоятельств за нас это сделала Фирана. И надо отдать ей должное, я не могла глаз отвести от столь искусной работы: стежок к стежочку, ниточка к ниточке. Вроде и рисунок незамысловатый, а чувствуется рука мастерицы и вложенная в работу душа. Оно ведь и к телу приятно, комфортно – не холодно и не жарко. Насекомые не садятся, а комары в здешних местах водятся злющие и здоровущие. Порвать такую одежку непросто – за счет заговоренных нитей. И еще много других достоинств. Например, сглазить никто не мог. А если кто недоброе задумывал, так у такого человека взгляд не задерживался – соскальзывал, не давал сосредоточиться. Нейдан и Игмар тоже красовались в обновках, расшитых Фираной. Только мужчинам одежда выносливости придавала, если ту воин носил, стрелкам – меткости, а охотникам способности растворяться в лесу так, что ни один враг или зверь не заметит.