Переход открылся бешено вращающейся воронкой. Глянешь, и аж спину холодит от страха. Ну как в такой омут прыгать? Страшно. Лесные тропы же одно загляденье, красота и восторг. А тут тоскливо как-то.

– Не бойся. – Марна взяла меня за руку, стиснула крепко. Лелану за другую ладонь схватила, от нее тоже неуверенностью веяло, все-таки в первый раз. – Это только кажется опасным. Для человека. И лучше головой вперед прыгать, поверьте вековому опыту.

Нужно так нужно, глубоко вдохнула, набрала полную грудь воздуха. А дальше Марна прыгнула и потащила нас за собой. Силища у навки нечеловеческая. Ну, да оно и понятно – нечисть. Но когда общаешься, как с обычным человеком, различия забываются.

Что сказать о водной тропе? Йо-хоу! Еще! Это лучше, чем на водных горках кататься. Ощущения те же, только нет твердого желоба под пятой точкой и вода не забивается в нос. А даже если и забивается, то это не приносит дискомфорта.

Заодно поняла, почему нечисть мысли читать научилась. Попробуй слово сказать, когда летишь сквозь толщу воды и думаешь, как бы рыбешка в рот не залетела. Крупную живность тропа отодвигала в стороны, да рыбы и сами шарахались от опасного хищника в виде нашей троицы, но кое-какая мелочь проскакивала. Навки и сами сроднились с водной стихией. Нет, жабры у меня не выросли, как опасалась, а вот нечто вроде плавников и хвоста, да. В воде кожа на ногах и руках растянулась, как будто между пальцами перепонки выросли. Рубашка плотно облепила тело и поблескивала не хуже чешуи. А может, то и была чешуя, кто знает, из какого материала она изготовлена? Сведенные вместе ноги с растянутой по бокам кожей походили на хвост. Я бы и кожей назвала это с натяжкой, потому как на ощупь это плотная структура и прозрачная. Если бы кто-то посмотрел сквозь толщу воды, то не заметил бы таких анатомических подробностей.

– Да, мы можем меняться, но только в воде, – мысленно подтвердила Марна, – и плавники отращиваем, чтобы быстрее передвигаться. Если расстояние небольшое, то плывем без них.

– А если я искупаться захочу и заметит кто? – С недоверием посмотрела на собственную руку с перепонками. Чудно.

– Кто заметит-то? – хмыкнула навка. – В воде способна видеть только нечисть. Даже магам водной стихии недоступно это умение. Поймешь, о чем речь, когда на суше руку в жидкость засунешь. Это во-первых. А во-вторых, ты контролируешь появление плавников, и никто другой. Не захочешь – не появятся. Все подчинено твоей воле. Сейчас ты скопировала то, что я показала. Так удобнее плыть, так заложено природой. Смотри! – Марна выставила гладкую белоснежную ручку без малейших признаков мутации. – И ты так можешь, нужно просто захотеть, представить себя прежней.

– Мм, попробую. – Для надежности зажмурилась и вспомнила, как выгляжу без рыбьих приспособлений.

– Ну вот! Убедилась, что не обманула?

Действительно, окинула себя взглядом, перепончатость исчезла.

– Это знание приходит само на уровне инстинктов. Как у новорожденного, впервые прильнувшего к материнской груди, – с охотой пояснила Марна. – Вот и твое тело, когда попало в непривычную стихию, отреагировало должным образом. Мы даже не задумываемся, нужно ли что-то отрастить или убрать. Когда необходимо плыть быстрее, организм подстраивается под это желание, если опускаемся на глубину – изменяемся под стать окружающей среде.

– Это настолько удивительно, что не верится. Если бы не испытала на себе, ни в жизнь не поверила, что можно запросто находиться под водой без специального снаряжения или перемещаться на громадные расстояния, используя тропы. Волшебный мир, невероятный! И он безумно мне нравится. Да!

Рэн по нашей связи послал волну радости и одобрения. Магический зверек хоть и не любил воду, но чувствовал себя сносно. С собой мы несли вещи и золото. Чтобы не намочить их, Марна создала воздушный пузырь и поместила поклажу внутрь. Там же путешествовал и пушистик. Навка рассказала, что при острой необходимости можно создать воздушный карман на собственном теле. Я обожала Рэна, однако запускать его под кожу не стала. Это только в случае крайней необходимости. А так ему и в пузыре комфортно.

Управление тропой, как и чувство направления, и остановки были схожи с наземным способом перемещения. Когда Марна замедлилась и раздвинула водные струи, ничуть не удивилась. Настало время прощаться. На поверхность навка подниматься не захотела, торопилась домой.