Явиться для разговора надлежало одной, но разве же навка отпустит? Навязалась за компанию. Зря. Архимаг Ральт выдворил посторонних за дверь и пригласил меня для беседы. В качестве выдворенных оказались наследник со свитой, Нейдан и обе девицы, пунцовые от злости. Два ненавидящих взгляда просверлили спину. Даже кулон потеплел от «добрых» намерений аристократок.

– Доброго дня, магиус Золана. – Ректор жестом указал на кресло для посетителей.

Кивнула в ответ на приветствие и присела на краешек кожаного исполина. Для маленькой меня этот атрибут мебели казался гигантским. Впрочем, предметы в помещении отличались массивностью и дороговизной. Адрониус эн Ральт – крупный мужчина и тот терялся на фоне хозяйского кресла, которое чуть ли не вдвое больше гостевого. О письменном столе молчу, в пинг-понг запросто можно сыграть, если сетку посередине поставить.

– Сожалею, леди Эллар, что утро для вас не было добрым, – продолжил разговор Ральт и замолк.

Если таким образом прозвучали извинения от официального представителя академии, на территории которой произошло вопиющее – а я специально уточнила в правилах – нарушение, то дальнейший разговор – бесполезная трата времени. Не удивлюсь, если семья Роваль уже подсуетилась.

– Лорд эн Ральт, можете не утруждаться. – Сама не знаю, откуда взялась смелость так разговаривать с сильным магом и, чего уж там, человеком, от которого зависела дальнейшая учеба. Быть может, чувствовала, что имею право? – Вы нарушите собственные правила и оставите в академии адепток запретной магии? Как же я ошиблась, когда остановила жениха в его праве на месть.

– Граф Данкар эн Роваль – советник императора, – устало выдохнул ректор, – пусть не так знатен, как был опальный герцог Ормут, но имеет в высших кругах вес. Глава Тайной канцелярии Бхиртской империи. Это о чем-нибудь говорит?

– Опасный человек? – предположила я. Как-то слабо представляла себе, что это за должность и чем в той канцелярии занимаются. Наверное, раз она тайная, то подразумеваются шпионы или агенты.

– Смертельно, – подтвердил Ральт, – с таким лучше не связываться и не привлекать внимания. Если у вас есть секрет, Данкар обязательно его раскопает. Не буду смущать вашу талантливую головку подробностями, но графу Ровалю не отказывают, если не хотят в скором времени расстаться с жизнью.

– Вот как? Раз он такой, как вы говорите, как же император ему доверяет? – Признаться, от характеристики мурашки пошли по коже. Не удивлена, что при таком отце замашки у дочки царские. Наверное, уже мнит себя на троне Бхирта.

– Доверяет? – хмыкнул ректор. – Леди Эллар, сразу видно, вы далеки от политики, да и в магии новичок. Император никому не доверяет. Верность обеспечивается кровной клятвой. При желании граф Роваль не допустит даже мысли об измене. Магическая клятва на крови – беспощадная вещь: оступится один, погибнут все.

– А клялся граф лично Нтору Третьему или роду Агирру? – Пришла в голову очередная безумная мысль, но ее стоило проверить.

– Ого, – архимаг кинул взгляд, полный уважения, – вы верно мыслите, граф присягал роду Агирру, а значит, и наследнику тоже, и его детям.

– Удобно, если Глера взойдет на трон, то клятва вроде как и не клятва. А что происходит, когда среди представителей Агирру возникает э… недопонимание?

– Опасные разговоры ведете, леди Эллар, – осуждающе покачал головой Ральт, – но полагаю, это от незнания, что и кому сказать, а о чем даже думать преступно. Тем не менее, как преподаватель, отвечу: победит тот, чье право на власть приоритетно. Род Агирру занимает трон не по рождению, а по праву сильнейшего. Нтор Третий – величайший маг Бхирта. Хм, – Ральт будто бы опомнился, – что-то мы отвлеклись. К чему я это говорил: Глера Роваль останется в академии на боевом факультете, и это не обсуждается. Но пока девушка магиус академии, я волен наказать ее по своему усмотрению. Данкар чуть ли не ядом плевался, когда узнал о проделках дочери, и разрешил применять любые меры. В пределах разумного, конечно.

– И что? – спросила я из вежливости. Кое-что особенное сегодня узнала, и это давало такие преимущества, о которых помыслить не могла. Тем более жива и здорова. Что еще-то? Какое мне дело, как ректор поступит с преступницей? Примерно это и высказала Ральту, которого моя реакция повергла в ступор.

Чего же ожидал? Истерики и воплей? Оно мне надо? Если бы у дурочки получилось, загубила бы целый род. И папашку сверхопасного заодно.