«Подальше» растянулось до почти самого особняка Лафотьера, где я почувствовала себя в относительной безопасности. Правда, по пути я останавливалась раз пять, дожидалась клячу с трясущимися на ней всадниками и, только убедившись, что они в порядке, ехала дальше. Хотя было похоже, что они не просто в порядке, а пребывают в состоянии «лучше не бывает» — по крайней мере Федька, светящийся, как медный таз. Благодаря блеску глаз и румянцу парнишка даже как-то похорошел — чует мое сердце, скоро и плечи расправлять начнет, и голову высоко держать, и с содержимым кошелька попрощается, потратив его на красивые ухаживания. Уж если мне в свое время по доброте душевной помог — на подарки понравившейся девушке точно не поскупится… Кстати, интересно, почему раньше не действовал? Не захаживал в библиотеку, что сомнительно, или просто повода пообщаться поближе не находил?

После еще нескольких сделанных кадров, которые оказались не такими удачными, как у моря, я отправила Марту домой, а Феде велела ее сопроводить. Ради приличия он немного поотпирался, но в итоге все-таки покинул свой пост, пообещав скоро вернуться.

Крикко на первом этаже отсутствовал — видать, торчал в своей комнате, где обычно проводил несколько часов в день, возясь со своим цветком. Зато на кухне гремела посуда, что говорило о навестившей нас Фокле.

Когда я вошла в кухню, намереваясь спокойно просмотреть сделанные снимки за чашечкой теплого молока, работница меня не заметила. Что-то тихо напевая себе под нос, она помешивала содержимое кастрюли, чем напомнила мне госпожу Еришу. Подумав о ведьме, я подумала и о том, что надо бы ее навестить и хоть спасибо сказать, что ли. Все же с оборотом она мне и впрямь помогла. Может, что-нибудь еще о силе полезное подскажет.

Я присела на стул, и когда тот слегка скрипнул, Фокла вздрогнула всем своим крупногабаритным телом. Обернувшись, нервно поздоровалась, но от того, чтобы осенить себя защитным знамением, воздержалась — явно не по душевному порыву, а из страха вызвать мое недовольство. И как вообще прийти сюда рискнула после минувшей ночи и поползших обо мне слухов?

Получив свое законное молоко, я смачно его отхлебнула и принялась смотреть снимки. Но вместо того, чтобы сфокусироваться на экране фотоаппарата, мысленно я пребывала на окраине города, снова и снова слыша происходивший в старом здании разговор.

Итак, Виар Дэйш — мэр Морегорья и крайне мутный, как выяснилось, тип.

В нашу первую встречу он зашел в аптеку, ссылаясь на то, что господин Грилл периодически готовит ему средство от мигрени. Что ж, если он и страдал приступами мигрени, то ими общение с аптекарем все равно не ограничивалось.

Больше всего меня волновал вопрос, что именно понадобилось этим двоим в моем доме. Неужели они действительно каким-то образом пронюхали о подпольной комнате? Но что им там понадобилось? Ведь на попытки снять мою защиту они, по словам мэра, потратили несколько лет! Какие-то ценные ингредиенты? Эликсиры? Или, может быть… книга?

На предположении о книге меня буквально бросило в дрожь. Пусть лаз в подпольную комнату и был предназначен только для кошки и человеку туда, на первый взгляд, никак не пролезть, что, если они нашли какой-то способ и в самом деле попытаются умыкнуть мою книжечку?

Подумав так, я тут же себя одернула. Да ну, бред! На кой ляд мэру может понадобиться Книга мудрости ликой?

А еще интересно: может ли мэр Морегорья иметь отношение к совершенным на меня нападениям? Положительный ответ на этот вопрос казался, опять же, бредовым. Но если подойти к нему с другой стороны… Они с аптекарем ведь обсуждали отсутствие у меня воспоминаний. Может, в прошлом между нами случилось нечто такое, что теперь заставляло Дэйша желать моей окончательной смерти?

Голова вскипала. Слишком уж много всего свалилось, да и недоброжелателей вокруг хоть отбавляй. Причем не только у меня, но и у господина темного мага.

Лафотьера этим вечером я так и не дождалась. После ночных приключений усталость наконец дала о себе знать, и не успели стрелки часов показать одиннадцать вечера, как я уже клевала носом.

Возвратившегося на пост Федьку я без зазрений совести впустила в дом, и после сытного ужина мы коротали время в гостиной. Крикко рискнул предположить, что хозяину вторжение постороннего не понравится, на что я только выразительно хмыкнула. Не понравится ему… Сам ведь так называемого телохранителя ко мне приставил. А я, может, после пережитых волнений даже в этом особняке себя полностью защищенной не чувствую. Вот пусть «телохранитель» мое тело и охраняет, пребывая в непосредственной от меня близости. К слову, как именно Федя может меня защитить, я представляла смутно… скорее уж наоборот.